Вот мой рабочий стол – полировка вся в отметинах от кружки с чаем. Единственная приличная вещь – довольно новый ноутбук, приз за победу в профессиональном конкурсе. Ноутбук почему-то радостно-белый. Все остальное – серо-коричневое. И очень пыльное.
Я решительно полез за пылесосом.
– Леш, ты что?! Я сама… Да и вообще… Обед же сейчас будет!
В голосе мамы было больше паники, чем радости. Я решил не настаивать, чтобы старушку не хватил удар. Слишком много неожиданностей на сегодня.
Пошел на кухню вместе с мамой, чем вызвал еще один радостно-подозрительный взгляд. Ну да, обычно я все время – включая обеденное – провожу у ноутбука. Но у меня был уважительный повод пообщаться с мамой.
– Мам, поможешь мне?
– Конечно, Леш, а что надо делать? Только погоди, я разогрею… Или это срочно?
Мама суетливо вытерла руки полотенцем. Я успокаивающе улыбнулся:
– Да ты разогревай, не волнуйся. Я просто хочу, чтобы ты меня послушала.
– Послушала? – она все-таки не решалась взять сковородку.
– Просто послушала, – подтвердил я. – Понимаешь, это философы… они в математике разбираются точно как ты. Вот я и решил – буду тебе рассказывать. Если ты поймешь, то и они, может быть, уловят суть.
Мама смутилась и, чтобы скрыть это, принялась возиться с обедом.
– Ну, ты не равняй… Они философы, а я…
– А ты самая замечательная мама в мире. Не бойся, я про философию не буду. В философии я сам ни бум-бум.
Тут я, признаться, лукавил. Пару раз мне повезло очутиться в шкуре философа, и это были не самые плохие мои жизни. Но маме этого знать не стоило.
– Ладно, – сказала она, – давай попробуем.
– Хорошо, – я уселся на стул верхом. – Давай я буду говорить, а ты, как только услышишь что-то непонятное, меня спрашивай.
– Ладно.
На плите уже шипело и шкворчало, и вдруг эта квартира перестала быть серой и пыльной. Стала уютной. Я проглотил слюну и начал:
– Вот смотри, нас в школе учили: все состоит из материи…
– И воздух? – спросила мама.
– И воздух.
– И это… безвоздушное пространство?
– И… – в голове у меня что-то щелкнуло, и нужное воспоминание вынырнуло из чужой памяти, как дрессированный чертик из хорошо отлаженной табакерки. – Вакуум! Мам! Ты гений!
Я пулей унесся к ноутбуку. Мама вздохнула, но больше с облегчением, чем огорченно. Слишком странным был сегодня ее сын, слишком внимательным. А теперь все нормально: она греет котлеты, он сидит за компьютером.
– Через пять минут все готово будет! – крикнула она без особой надежды.
– Я сейчас! – ответил я без особого обещания.
