— Вот уж тут отставать не страшно, — радуется Шрамм.
Вовку оттерли от окна:
— Ну-ка, отвали. — Боятся, как бы не выпал он.
Вовка послонялся по вагону — чем заняться? Подсел к проводнику:
— Привет. Слышь, море как по-вашему?
— Мо-рэ? А-а, морэ… Тони.
— Тони? Тони. Что-то похоже на русское. Можно догадаться, что к чему. А гора? — Вовка что видит, про то и спрашивает.
— Гора? Гора моя понимай нетту. Гора моя вакаранай.
— Чего тут понимать? Вон то, которое вот так, — Шрамм свел пальцы шалашиком.
— А-а! Вакаримас. Дом?
— Да нет, гора. Понимаешь, бугор такой. Сопка.
— М-м. Яма, яма.
— Ты русский или нет? Я ему про горы, он мне про какие-то ямы.
— Яма, яма, — смеется проводник. — Фудзи-яма. Понимай!
— Где-то слышал. Вулкан, что ли, у вас там на кочках?
Если служба в армии вообще началась у Сергея с приятной неожиданности, то служба на Сахалине совсем наоборот. Прибыли на место назначения, распределили их, кто куда требовался.
Усатый капитан с гвардейским значком на габардиновой гимнастерке внимательно выслушал доклад о прибытии сержанта Демарева для прохождения дальнейшей службы, вскрыл пакет с личным делом, перелистал бумажки.
— Понаписали библию. — Сунул все обратно, вывел на конверте «Демарев» и поставил его в картотеку. — Назначу-ка я вас, пожалуй… к командиру…
Сергей ловил каждое слово. Во флагманский экипаж? Вот здорово-то!
— …ординарцем. Как по-твоему, Китаев?
Капитан повернул усы к писарю. Писарь отложил ручку, похрустел белыми пальцами.
— Ординарцем? Сойдет, пожалуй. Видный парень.
Сергей руки в бока, ногу отставил на каблук:
— Говорите, ординарцем? Но я ведь, между прочим, товарищ капитан, а-ви-а-ционный механик.
— А это не известно, что важнее. И упрашивать вас я не собираюсь. Вот идите и представьтесь майору Бушуеву. Китаев, приглашай следующего.
Сергей понуро шел по коридору, пытаясь внушить себе, что должность эта не последняя в армии, что ординарцы тоже совершали чудеса героизма, заслоняя собой командиров от верной смерти, но… война кончилась.
Майор выглядел просто: на гимнастерке в пять этажей орденские, колодочки, зеленые полевые погоны.
— Ну, что ж, Демарев, будем вдвоем командовать, раз один не справляюсь.
«Можно без иронии бы». Сергей усмехнулся, сжал губы. На загорелых скулах обозначились желваки.
«С характерцем сержантик, — Бушуев спрятал улыбку в углах сильного рта. — А, пожалуй, зря его Матвеев определил в ординарцы, в механиках он больше сгодился бы».
— Ладно, сержант Демарев, давай знакомиться ближе: Николай Николаевич, когда высшего начальника поблизости нет. А твое имя?
