Если не считать вчерашнего вечера.
Я встал с постели и поднялся по лестнице на чердак. Постучал в его дверь. Ответа не последовало, но я все равно вошел.
В помещении преобладал мрак. Стены были увешаны плакатами с изображением музыкантов. Thermostat, Skrillex, The Fetid, Mother, и The Dark Matter — «Темная материя» с футболки Гулливера. В скошенном потолке имелось окно, но оно было зашторено. На кровати лежала книга. «Хлеб с ветчиной» Чарлза Буковски. На полу валялась одежда. В целом комната представляла собой концентрат признаков отчаяния. Я чувствовал: Гулливер хочет, чтобы его так или иначе избавили от мучений. Дойдет, конечно, и до этого, но сначала несколько вопросов.
Он не слышал, как я вошел, из-за звуковых передатчиков, торчавших у него из ушей. Увидеть меня он тоже не мог, потому что буквально прирос к своему компьютеру. На мониторе мелькали кадры, изображавшие, как я в голом виде прохожу мимо одного из университетских зданий. Кроме того, на экране были надписи. Сверху слова: «Гулливер Мартин, тебе есть чем гордиться».
А внизу множество комментариев. Типичный пример: «ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! ХА! Да, и чуть не забыл — ХА!» Я прочел подпись под этим конкретным постом.
— Кто такой Тео «Катись колбаской» Кларк?
Услышав мой голос, Гулливер подскочил и обернулся.
Я повторил вопрос, но ответа не последовало.
— Что ты делаешь? — спросил я из чистого исследовательского интереса.
— Уйди, а?
— Я хочу поговорить с тобой. Поговорить о вчерашнем вечере.
Гулливер повернулся ко мне спиной. Его торс напрягся.
— Уходи, пап.
— Нет. Мне нужно знать, что я тебе говорил.
Он вскочил со стула и, как выражаются люди, наехал на меня.
— Просто отвали, ладно? Ты никогда не интересовался моей жизнью, и теперь не начинай. Что это тебя шарахнуло в голову?
Я следил за его спиной в маленьком круглом зеркале, тупо таращившем со стены свой немигающий глаз.
Пометавшись по комнате, Гулливер опять сел на стул, повернулся к компьютеру и нажал пальцем на командное устройство странного вида.
— Мне нужно кое-что узнать, — сказал я. — Мне необходимо выяснить, знаешь ли ты, чем я занимался. На прошлой неделе, по работе?
— Пап, просто…
— Послушай, это важно. Ты еще не ложился, когда я пришел домой? Ну, вчера вечером? Ты был дома? Не спал?
Гулливер пробурчал что-то. Я не разобрал что. Такое только ипсоид мог бы расслышать.
— Гулливер, как у тебя с математикой?
