Итак, в данный момент, раздевшись по пояс, вся камера качала пресс, используя «скручивания с отягощением», «обратные» и «косые скручивания», чередуя всё это с Навасаной или другими асанами и пранаямой (различными дыхательными упражнениями).
Тот, кто был уже не в силах продолжать и сдавался первым, объявлялся пидорасом. Шуточно, так как, с одной стороны, «петушить» перед ГАлагским апокалипсисом считалось плохой приметой, а с другой — «почётных» воровских статей в толерантно-дисциплинированной «пресс-хате» не было: если там оказывался залётный «законник», он первым просил отселить его от «этих физкультурников долбанных». Зная, какой ужас ждёт всех осуждённых в самое ближайшее время, охрана была лояльна к подобным просьбам.
Жирдяй Топорков, и так никогда из принципа не скрывавший своих постельных предпочтений, обычно сдавался в ходе данного импровизированного соревнования первым, поскольку ему в этом плане давно терять было нечего. Вот и сегодня он, тяжело дыша, уже сидел на корточках, пока остальные трудолюбиво скручивались под весом бурдюков, наполненных песком.
Топорков Виталий Эдуардович попал под статью о пропаганде гомосексуализма из-за того что в личной «ТК»-переписке без всякой «заднеприводной» мысли проанализировал текст «Материнской любви», песни запрещённой группы “Queen”. Дословно «злоумышленник» написал следующее:
«В своеобразном шаманском заклинании „Материнской любви“ Меркьюри поделился своими сокровенными тревогами, мыслями и ощущениями пред ликом неминуемой в ближайшем будущем смерти („хочу мира перед тем, как мне предстоит умереть“). Мы видим описание предвещающей финал боли („тело болит, но я не могу уснуть“), которая, ассоциируясь с болью при рождении, вызывает у лирического героя регрессию на более раннюю стадию психосексуального развития („мама, прошу, забери меня обратно внутрь“). Эдипов комплекс используется в качестве последнего средства обрести покой: умереть, но возвратиться. Belly button, который сам Фредди, говорят, полюбил созерцать перед смертью — след от пуповины, ещё до рождения служившей связующей нитью между жизнью и смертью. Медитация с сосредоточением на пупе позволяет понять, что мы — люди — всё же имели начало, а значит — нас ждёт неизбежный конец. Терзаемое предсмертными муками, а ещё более — страхом смерти сознание Фредди пробует найти выход из сложившейся скорбной ситуации. Больному уму кажется, что если пусть не пуповина, но хотя бы пупок снова соединится с какой-либо женщиной изнутри, то та должна будет стать второй матерью и даст Фредди новое рождение в теле ребёнка („Всё, что я хочу — комфорт, забота и простое знание того, что моя женщина дарует мне материнскую любовь“). Недаром после финальных слов композиции „иду домой к нежной материнской любви“ звучат отрывки из песен Фредди разных лет, следующие в инверсионном хронологическом порядке, будто плёнка после каждого перематывается назад, а в конце слышится плач новорождённого».
