— Не знаю, Сидни, — пролепетала Джесси, с явным обожанием изучая черты его лица. — Ты ужасно высок для меня. У тебя недоразвито чувство юмора, а твоя жажда риска нуждается в серьезной доработке.
— Джесси, только скажи «да» или «нет», — мрачно сказал Сидни.
— Не заносись. Ты вообще живешь в глуши.
— Джесси!
— Ты никогда больше не сможешь назвать меня зеленоглазым чудовищем, если, конечно…
— Я сейчас же возьму тебя за горло вот этими руками, — сухо сказал он, — и начну сжимать, покаты не ответишь мне. И я уберу руки только в том случае, если это будет тот ответ, который я хочу услышать.
— Сидни, хотя мы с тобой абсолютно разные люди, и я знала это с самого начала, я люблю тебя. — Джесси уже не дразнила его. — Я люблю тебя без причины и без каких-либо задних мыслей. Я люблю тебя всем сердцем и всей душой.
— Не знаю, что ждет меня завтра, любовь моя, но жизнь без тебя не имеет смысла.
— Да, я выйду за тебя замуж. Я нарожаю тебе детей. Я выучусь кататься верхом. Я научусь разводить огород и печь пироги… Но, — Джесси внезапно нахмурилась, — я должна предупредить тебя: если ты женишься на мне, то тебе, возможно, придется заплатить более высокую цену, чем ты ожидаешь.
Она рассказала ему о подозрениях Чарльза насчет ее чувств и о его угрозе убить соперника.
— Да я просто проволоку его на веревке за моей лошадью, пока от него ничего не останется.
— Будь серьезным!
— Как? Я думал, ты собираешься отучить меня от серьезности. Я тренируюсь.
— Ты уже говорил с Чарльзом, — догадалась Джесси.
— Верно. Он желает нам всего наилучшего.
— Желает нам всего наилучшего? Откуда он знал, что я скажу «да»?
— Я и сам знал, еще до того, как ты ответила.
— Ты? Откуда?
— Я увидел свет в своих глазах. Этот потрясающий изумрудный свет, который сказал мне, что ты всегда будешь любить меня, даже если я позволю тебе уйти.
— Ты прав.
— Знаю.
— Иди сюда, — прошептала Джесси, приподнимаясь.
Сидни прилег на узкую кровать рядом с ней.
— Я тоже всегда буду любить тебя. Каким же я был дураком, когда позволил тебе уехать.
— Сидни, а что, если бы я не упала с этой лошади? Что, если бы я тогда не вылезла из машины и уехала?
— Я думаю, через пару недель боль стала бы невыносимой, и я все равно поехал бы за тобой. Не думаю, что я был бы в состоянии вынести пустоту этого ранчо. Без тебя мне ничего не нужно.
— Значит, я избавила тебя от лишних хлопот.
— Весьма оригинальным способом, — заметил он.
— Однажды ты сказал мне, что я — неприятность. С большой буквы.
