-Что ж, она довольно взрослая девочка и не может даром есть наш хлеб, - сказал начальник комиссии.
Мама слегка нахмурилась, но промолчала, сидя все так же прямо.
-Думаю, мы определим ее в сельскую школу-общину. Там дети не только учатся, но и работают. Не больше трех часов в день, выполняя посильные им задания. На поле, в теплицах или на птичьем дворе.
Я горько подумала, что, конечно, не буду даром есть их хлеб. Он у меня, наверно, в горле застрянет. Я ведь ничего этого не умею.
-Растанна хорошо танцует. Может быть, ее можно определить в какую-нибудь городскую школу, где она могла бы... - мама это сказала отрешенно, видимо, ни на что уже не надеясь, просто ей хотелось использовать хоть самую маленькую возможность оставить меня в городе.
-Пока, думаю, это невозможно, вот когда она вырастет, тогда, если захочет, и будут средства... - начал один из чиновников, недовольно глядя на маму. Но та высокая дама в темно-синем платье, которая велела мне решать задачи и читать, сказала:
-Ну, почему же, пусть станцует нам, и мы посмотрим и решим, может быть, девочка действительно талантлива?
Мама посмотрела на меня. Начальник комиссии и все остальные тоже ждали, не сводя с меня глаз.
Я не понимала, как можно танцевать без музыки. Но вдруг вспомнила мой сон - танец на снежной поляне под яркой круглой луной. И начала танцевать. Я слышала музыку, она вдруг выплыла из моей памяти. Это была та пьеса, которую мама любила играть, когда у нас было дома пианино. Я плохо пою, но про себя могу услышать мелодию очень точно. Мамина музыка лилась и лилась, невидимые пальцы бежали по клавишам. Они вызывали звуки то нежные, то взволнованные, то печальные. Потом музыка закончилась, и я остановилась.
-Техники никакой, совершенно, - покачал головой один из сидевших за столом. У него были рыжие усы и светло-карие глаза. Мне на секунду стало странно, я ведь еще видела поляну и луну. Но и эта маленькая комната с чужими людьми тоже была настоящей. Но вот снежная поляна растаяла, а тесное душное помещение окончательно стало действительностью.
-Нет, скажу вам, это просто очаровательно, хотя и неумело, - сказала полная дама. А вторая дама, худая, в коричневом узком платье, кивнула.
-Да, пожалуй, но... - снова начал тот, с рыжими усами.
Тут начальник комиссии велел нам выйти и ждать за дверью. В коридоре было уже пусто. Мама устало опустилась на скамейку, а я стала смотреть в окно и гадать, что же они решат. И вот из кабинета вышла та дама, в темно-синем, и улыбнулась мне. Потом обратилась к маме:
