– Это моя любимая ария из оперы «Набукко» Джузеппе Верди. «Хор рабов-иудеев».
Тихо и осторожно зазвучали мужские и женские голоса. Агнес начала вполголоса подпевать. Когда хор зазвучал громче, она сделала звук тише и произнесла:
– Мы жили в Монте-Карло несколько лет и часто вместе ходили в оперу, и там я не раз говорила ему, что это самая любимая моя часть оперы. Такое величие и драматизм момента композитору не часто удается передать.
– Моя дорогая Агнес, – послышался приятный баритон, и с этими словами из глаз пожилой женщины хлынули слезы. – Не знаю, дойдет ли до тебя мое послание, а у меня есть сильные подозрения, что тебя никто не будет искать даже после оглашения моего завещания, но я все равно рискнул записать свой прощальный монолог. Я умираю, Агнес. Умираю от своего старого порока. Уже не помню, сколько раз я бросал, а потом снова начинал. Это как заезженная пластинка. В один момент льется музыка, и ты получаешь удовольствие, а в следующий игла соскальзывает, раздается скрипучий звук, и тебя отбрасывает назад. Ты знаешь, что можешь потерять все самое дорогое в своей жизни, но все равно идешь на это. Агнес, ты была моим спасителем, но тогда я не понимал этого. Когда ты была рядом, у меня еще был шанс. Но как только ты ушла, все вокруг медленно померкло. Как бы я хотел вернуть то время, когда мы только познакомились, прожить все заново. Помню, как твой смех, твой запах и улыбка сводили меня с ума. До сих пор помню ту сумасшедшую неделю в Монпарнасе. Что бы ты обо мне ни узнала – не верь ничему. Анри Фернан умер в тот день, когда ты ушла от него. А потом родился совсем другой человек, которого ты не знаешь, и не надо судить о его поступках. Он несчастный затворник, который потерял вкус к жизни. Ничто меня не радует, ни к чему в жизни я не привязан. Сейчас я думаю, что так и не научился любить по-настоящему, даже себя.
Агнес! Прости меня за все те страдания, которые я тебе причинил! Я искренне сожалею, что не смог сделать тебя счастливой. Не смог удержать тебя. Не смог стать хорошим мужем и отцом. Сейчас я верю, что мы приходим в жизнь не единожды, и я прошу у Бога дать мне шанс снова встретить тебя и все исправить. Так что я скажу тебе – до встречи!»
Музыка закончилась, кассета остановилась и отключилась. Агнес и Васса сидели в полной тишине и обдумывали услышанное. Наконец Васса произнесла:
– В вашей жизни по крайней мере был такой человек, за которым в огонь и в воду можно пойти!
