– Тону, братцы, тону!
А село? А ничего. От реки оно стоит далеко, но даже если кто и услышал крики, не вылез бы из избы. Как говорят на Украине – моя хата с краю. Тут вам не окраина какая-нибудь. Тут сердцевина России. Тут леса такие, что в жизнь не обойдешь. Тут и реки полноводны.
Параскева спит и храпит. Севка, описавшись, тоже уснул. Вонь в избе невероятная. Ну и что? Кто нюхать будет? Старик годов от роду пятидесяти шести ушел в лес, там и заночует. Ему ночная прохлада не страшна. Запалит свой костерок, наломает лапника и уляжется на него. И не нужны ему перины.
Село спит. Только у реки продолжается возня. Пьяный косарь побарахтался, побарахтался и доплыл до отмели. Федора, Фрол и Федул наконец-то угомонились и теперь сидят на валуне. Обсыхают.
– Мужики! – кричит косарь, с трудом различая фигуры людей, – помогите выбраться на берег.
– Его мне не хватало, – рассудительно говорит Федора, ощупывая бока и кое-что другое, изрядно пострадавшее от рук мужиков.
– А чо? Свежечка не желаешь? Вишь, как волнуется Фадей. Сено утопил. Утешить надо бы.
Смеётся Фрол.
– Сам не утоп, и то хорошо. Замерз, наверное, – Федул серьезен, – Ты согрей его.
Фадей с отчаяния начинает прыгать. А отмель-то узка, и допрыгался – окунулся с головой.
– Утоп все-таки, – почти радостно говорит Федул.
– Дурак ты, Федул, – Федора готова жалеть любого мужика.
Село спало.
– Мужики, пора по домам, – сказала немного утомленная Федора. Молчание было ей в ответ. Мужики уснули там, где сидели.
– Не мужики, а тюки с соломой. Перевелись мужики-то. По-настоящему не могут одну втроем (!) уделать, как следует.
Федора подоткнула подол юбки и начала подниматься по лестнице. А темно уже. Как в темноте углядишь сгнившую ступеньку?
Что свалилось на них, спящие Фрол, Фадей и Федул сходу не поняли, и начали пинать ногами это. Истошный вопль «О! Больно!» – остановил их. Слава Богу, Федора ничего не переломала и не сильно ушиблась.
Спит село и спят они: одна баба и трое мужиков.
Небо чисто. Полная Луна освещает землю. На реке, зацепившись за затонувшую корягу, медленно вращается копна сена с лодки пьяницы косаря Фадея.
В лесу спит Порфирий, ему тепло.
Кто проснется поутру?
Сегодня пятница, скоро праздник великий – преображение Господне. А пока…
Дни убывают, но жара прибывает. С Велесова дня начинают косить, заготавливать сено. Коси коса, пока роса – роса долой, и мы домой!
– Мужики, – с трудом ворочая языком начал Фрол, – а чего вчерась-то было? Или мне приснилось, что тут баба была.
