***
Даже в открытом летнем кинотеатре Парка культуры Лидия Николаевна оглядывалась по сторонам, нет ли кого-нибудь из ее учеников — картина была явно из тех, какие детям до шестнадцати лет смотреть не полагается. Девушка почти успокоилась: в кино сидели только взрослые. Но тут взгляд ее скользнул по знакомой крыше. Возле кирпичной трубы сидела целая ватага малышей, и все они затаив дыхание смотрели на экран.
***
А на сцене Зеленого театра четыре девушки в одинаковых светлых, с блестками пачках исполняли знаменитый танец маленьких лебедей. Юные балерины удивительно походили друг на друга.
В последнем ряду сидела уже знакомая нам компания.
Ребята передавали друг другу целлофановый пакетик с жареной картошкой и, похрустывая румяными дольками, со скучающим видом смотрели на сцену. Они повидали здесь столько акробатов, иллюзионистов и даже чревовещателей, что «маленькие лебеди» не имели никаких шансов на успех.
— Чепуха! Ты лучше танцуешь, — сказала Марина Жоре.
— Все четыре — из хореографического училища ГАБТа, — прошептал Коля, глядя в программу. — А какая из них наша, попробуй разбери.
— «Лена Масловец, Галя Кузина, Наташа Семерджиева, Надя Наумченко», — прочел в программке Жора.
— Масловец сразу отбрасывай: наша не может быть с такой фамилией, — решил Коля.
— А Кузина лучше?
— Все-таки не Масловец. По-моему, она крайняя справа.
— Если все четыре такие одинаковые, какая разница, кто из них «наша»?
— А может, попросим бинокль? — робко предложил Коля.
Жора — он был довольно бесцеремонный парень, — не говоря ни слова, взял бинокль из рук незнакомой толстой девочки в очках, сидевшей по соседству.
— Она.
Только Володя Сорокин отказался от целлофанового мешочка с жареным картофелем. Он внимательно смотрел на сцену.
Наконец танец кончился, и раздался гром аплодисментов. Больше всех аплодировал юным балеринам Женя Липатов, сидевший в первом ряду.
***
На следующий день у Коли Голикова был урок литературы. Он и Женя Липатов сидели за одной партой, а неуклюжий молчаливый подросток Володя Сорокин, как всегда, один где-то на «Камчатке». Урок вела Лидия Николаевна.
До Колиного слуха доносился монотонный голос:
Вот то-то все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы, на старших глядя…
— Голиков, следующим тебя спрошу, — прервала бубнившую ученицу Лидия Николаевна. Она, очевидно, заметила отсутствующий взгляд мальчика.
А Коля действительно был сейчас далеко. В его ушах все еще звучала мелодия танца маленьких лебедей, и он пытался оживить в памяти насмешливое лицо девушки-балерины.
