К странице был приколот вчетверо сложенный листок. Я развернул его. Ну, конечно же, это был тот пресловутый текст "от Арчи", о котором я только что прочел:
"Я совсем не тот, за кого меня принимают. И даже не тот, за кого я принимаю себя сам. Грустный бледный человек в нелепой панаме, бредущий по кромке воды, узкой как лезвие грани воды и суши. Существо, не знающее, чего хочет, некий осел, застрявший между двумя желаниями. Вот, кто я есть. Вот чем являюсь в мире, где нет места нерешительности. Но как принять это решение, как сделать верный для себя выбор? Пусть даже обе возможности равны (давайте представим, что равны), но я же не могу использовать обе. Вот, глупость-то какая! А не приведет ли эта только одна выбранная мною возможность не туда – куда хотелось бы. И не окажется ли вторая лучше? Впрочем, все это сухая материя, а философствовать можно бесконечно. Можно делать выводы и тут же их опровергать, можно жонглировать словами и постепенно растерять их все на песке. Многое можно, если призадуматься. Да, разве в этом дело? Дело в том, что вам не нравится моя панама. Подумаешь, невидаль! Просто я дурак, и панама моя – дурацкая. Зато никто больше таких не носит. Кто-то приковывает себя к позорному столбу, кто-то наоборот, привязывает к себе крест. Все это – дело вкуса. А я сжился со своей панамой.
Дурак на перепутье. Так и стою... То есть, что это я... Конечно же, не стою, а иду. Бреду... Бредую..."
Итак, диагноз Икс-файла и Арчи совпадал. Я мысленно порадовался за нас с Агатой. Кажется, мы на правильном пути. Я перелистнул еще две страницы и буквально впился глазами в обнаруженную запись. Это было описание первого рабочего дня в клинике. Роз писала, что ее отвели в пустую комнату с одним лишь столом и стулом. На столе стоял микрофон и лежали наушники. Пациента она не видела. Да что я тут пересказываю – вот ее собственные слова:
"Я внутренне подготовилась к встрече с моим новым знакомым, но за дверью оказалась абсолютно пустая комната...
Сестра Берта сказала, что я буду общаться с Арчи по радио, так как он никого не желает видеть. Она подключила микрофон и удалилась. А я осталась ждать, что будет дальше. И могу сказать, что это ожидание меня не особенно порадовало. Наконец, в наушниках я услышала потрескивание и ровный голос сказал "Здравствуйте". Он мог принадлежать с равным успехом и мужчине и женщине, этот голос. Это мог быть либо очень низкий женский голос, либо высокий мужской. Также это мог быть и подросток.
