В мешке папы Карумы кроме полупустой уже фляги, тряпицы с остатками сыра и нескольких квадратиков серебра на кожаном шнурке лежали маленькие, туго свернутые кожаные свитки. В одном из них торчала палочка, привязанная к пузырьку из крошечной тыквы. А под плотно пригнанной пробкой — густая черная жидкость из ягод аханки. Каруму никто не учил грамоте. Но видя на ярмарках, куда он гонял скот, иноземных писцов, с важным видом скребущих по восковым табличкам острыми стилами, пастух задумал и себе облегчить жизнь, добавив к голове написанные для себя памятки. Таблички не годились — тяжелы и неудобны углами. И он, прохаживаясь и зорко наблюдая за разноголосым людом, брал на заметку все, что могло пригодиться. Он знал, что умен и гордился этим. Конечно, придумывать чернила сам не стал, к чему тратить силы и время, когда можно угостить пивом писца и поговорить с ним о всяких пустяках, нахваливая и удивляясь. А вот выделывать тонкие гладкие кожи, по которым палочка оставляла четкие следы, это он сам догадался. И ничего, что его значки и картинки не прочитает никто, так даже лучше. Крупицы знаний, то от подвыпившего купца, а то от старейшины деревни или от колдуна-бэйуна — превращались в тесные ряды лишь ему понятных крошечных значков, а тонкая кожа потом сворачивалась в тугую трубочку и укладывалась на дно мешка. Вторая голова хитрого Карумы — вот чем был его мешок, и потому он нес его сам.
Сейчас, на песчаном берегу, под бледным светом далекой луны Каруме не было нужды разворачивать кожаные свиточки. Все, что относится к берегу Невозвращения, он знал наизусть и даже то, что когда-то записал, выучил тоже. Но к чему рисковать, вот его вторая голова — всегда под рукой. На тот случай если первая вдруг поглупеет и потеряет память.
Он знал, нужно дождаться, когда луна вскарабкается на самый верх ночного неба. И знал, для костра нужно отыскать древний очаг, сложенный на самом берегу, напротив острова. В его мешке лежали сверточки с порошками, которые не дадут костру погаснуть и кусок кремня для высекания огня. А еще — два заклинания, нанесенные тайными точками на кожаный свиточек. Прочие сведения о береге Невозвращения ходили слухами, передавались с оглядкой изо рта в ухо в ночных разговорах.
Короткое заклинание стоило ему трех калебасов пива и целой ночи на ярмарочной площади с хмельным здоровяком-бэйуном. Но умный Карума понимал — короткое, если дается всего лишь за пиво, может завлечь его в ловушку. И потому искал еще одно.
