Вначале он принял эти слова за шутку, но потом переспросил:
— Неужели так сложно возвратиться?
— Да, очень сложно.
— Ну что ж, независимо от того, будет ли гарантия на возвращение или нет, я иду. Ради достоверности писатель должен сам видеть все, о чем хочет рассказать.
Вечером 25 июня я сообщил Петрову, что к походу готовится лидер «Ташкент», на котором он сможет попасть в осажденный Севастополь.
— Вы сможете увидеть, как ведут себя командир и экипаж корабля в условиях прорыва блокады. Я недавно сам ходил на «Ташкенте» и знаю, как они отбивали атаки вражеской авиации… Понаблюдайте за лейтенантом Гиммельманом, командиром зенитной батареи, — посоветовал я Евгению Петровичу. — Он молодой командир, только перед войной окончил Черноморское военно-морское училище, но обладает изумительной выдержкой. Для артиллериста выдержка — это то, что нередко обеспечивает успех. В последнем походе автоматы батареи Гиммельмана сбили три «юнкерса» — они упали около «Ташкента». Кроме этих трех, несколько самолетов ушли, оставляя за собой шлейф дыма. Зенитчики не позволили ни одному самолету прицельно сбросить бомбы.
Евгений Петрович подробно расспрашивал меня об истории корабля, о людях, служивших на нем. Я рассказал ему все, что знал о замечательном экипаже еще со времени обороны Одессы.
Писатель поблагодарил меня за рассказ о моряках «Ташкента».
— Теперь я имею некоторое представление о боевых делах лидера… Я ведь считаю себя старым черноморским моряком, — продолжал он. — В тридцать третьем году был участником похода в Италию и Грецию. Тогда, если не изменяет мне память, в отряде были крейсер «Красный Кавказ», эсминцы «Петровский» и «Шаумян». С моряками я в дружбе был. Этого никогда не забываю.
— С моряками «Ташкента» вы тоже станете друзьями! — и я крепко пожал ему на прощание руку.
В день выхода «Ташкента» стояла обычная июньская погода. Штиль на море, безоблачное голубое небо, отличная видимость. А от командиров кораблей, ходивших тогда в Севастополь, часто можно было слышать сетование на такую погоду. Ясные, безоблачные дни были на руку противнику и в первую очередь его авиации.
Наша истребительная авиация базировалась на аэродромах Кавказа и не могла прикрывать корабли на большом удалении от баз, а за короткую летнюю ночь не пройдешь от берегов Кавказа до Севастополя даже на таком быстроходном корабле, каким был «Ташкент».
Лидер вышел из Новороссийска в 13 часов 55 минут с таким расчетом, чтобы наиболее опасную зону подступа к Севастополю пройти в темноте. Разрезая штилевую гладь Черного моря, корабль шел полным ходом по курсу, нанесенному на карте штурманом лейтенантом А. М. Еремеевым.
