Мерхольг вернулся через несколько минут. Глаза барона горели мрачным огнем.
— Ничего… — процедил он, усаживаясь на свое место. — Посмотрим еще, кто кого!..
— Рано или поздно, это должно было случиться, негромко заметил Уилар.
— Они крепко пожалеют о том, что перешли мне дорогу!
Уилар чуть качнул головой.
— На этот раз, — сказал он, — они хорошо подготовились. От твоих соседей помощи ждать не приходится, магия нам не поможет, а солдат у Танкрежа куда больше.
Мерхольг ан Сорвейт с тихой ненавистью уставился в собственный кубок.
— Пусть попробуют взять мой замок… Посмотрим, надолго ли им хватит терпения.
— Они попробуют, — негромко сказал Уилар.
И я увидел убийц и их сообщников, брошенных в некое узилище, полное злых гадов; те звери кусали их, извивающихся там в этой муке, и черви их облепили, как тучи мрака. А души убитых, стоя и наблюдая наказание убийц, говорили: «Боже, справедлив твой суд».
Апокалипсис Петра
Первая колонна армии ан Танкрежа, словно серо-стальная гусеница, выползала из леса. Не было ни лишней суеты, ни чрезмерной осторожности, ни оживления. Солдаты Танкрежа спокойно и методично выполняли свою работу. Был разбит лагерь, выставлены патрули, начала работать кухня. До Уилара, стоявшего на башне замка, донесся запах дыма. «Они хорошо знают свою силу, — думал он, наблюдая, как из леса выходит вторая колонна. — Знают, что нам нечего им противопоставить… Впрочем, — пришла другая мысль, мы можем противопоставить им время… Мерхольг прав: долго осаждать замок они не смогут. Нужно кормить эту прорву людей и платить им жалованье… Запасов в замке хватит не меньше чем на год, водой мы обеспечены… Стены высокие, да еще и река… Если мы продержимся, рано или поздно ан Танкреж будет вынужден уйти. И тогда Мерхольг вернет себе свое».
Следующим днем ко рву подъехал всадник, к копью которого был прикреплен белый флаг. Сложив руки рупором, он закричал, предлагая от имени Арира ан Танкрежа и архиепископа Энсала Мерхольгу ан Сорвейту и его людям сложить оружие и сдаться без боя. Солдатам Мерхольга обещалось помилование, самому барону — справедливый суд.
— Пристрелите-ка этого крикуна… — приказал барон, послушав парламентера некоторое время.
Лучники так и поступили.
* * *
Обложив замок, нападающие не торопились начинать штурм. Когда наконец подтянулись обозы, в лагере закипела работа. Каждый день защитники замка наблюдали, как вокруг лагеря растут военные машины. Здесь были две боевые башни и пять катапульт. Закончив сборку, их выкатили на открытое пространство перед замком. Катапульты начали методично бомбить стены, деревянные башни были установлены, у самого края рва. Башни были высокими, куда выше, чем стены замка. Стрелки Мерхольга, беспрестанно обстреливавшие нападающих, теперь потеряли перед ними свое преимущество в высоте.
