На залитой слезами природы улице его уже ждали усталые эльфы и бодрые драконы, купленные в городе. Если верить карте, то до северных гор оставался один день пути. Но при такой погоде и упавшем духе дорога может занять еще сутки, а то и больше. Эльфы увидели гнома, и как всегда молча запрыгнули на своих драконов. Вчерашний бой казался Дорну жестокой бессмыслицей. Как и всегда бессмыслицей кажется смерть молодых. В последнее время Дорн очень часто думал о смерти. Он не раз убивал, но это было на войне, в сражении. Смерть в бою была делом предсказуемым, почти обычным. Теперь было по-другому. Она следовала за ним тенью. И ему казалось, что поднимая голову, он видит ее глаза на хмуром небе. Дорн поднял голову и опомнился – эльфы были уже возле городских ворот.
Опять предстояли тяжелые, безмолвные и бесконечно долгие дни пути. Дорн уже почти отчаялся – он еще не добрался до подземных шахт, а силы его были на исходе. Опять гадкий надоедливый дождь, потертое седло, тяжесть оружия. Эльфы молчали, с неба лилась вода, а на душе было еще хуже обычного. «Когда же это закончится? Сколько нужно еще бессмысленных смертей и отрубленных голов? Зачем нужно проливать чужую кровь и заглядывать в глаза смерти? Зачем? Почему? Почему нельзя жить так, как жил народ лесных эльфов – без вражды и зависти.» Всю дорогу Дорн задавался философскими вопросами, но легче ему не становилось, ведь ответов никто не давал… А дорога все тянулась, дождь все шел, и впереди уже виднелись хребты северных гор.
Дни шли, время и целебные травы лечили раны Рутаны. Раны тела и раны души. Теперь в ее новой семье на нее смотрели с еще большим уважением. Лаймус увязавшийся за ней, тоже стал воином сопротивления. Хотя какой с него был воин. Но он был так предан Рутане, что его оставили и даже стали тренировать. Сердце этого существа, долго не знавшее привязанности, вдруг нашло ее. И теперь эта привязанность переходила все границы. Просыпаясь каждое утро, Лаймус прежде всего произносил: «Хде Рутана?» И шел ее искать.
Сопротивление расширяло границы своего влияния, но этого было, по - прежнему, недостаточно, чтобы противостоять такому грозному врагу, как армия новой власти. Чем тяжелее становилась жизнь в городе, чем больше разрасталась армия солдат власти магов, тем меньше веры оставалось в душах воинов сопротивления. Хорум стал замечать, что иногда на его солдат находили минуты мрачной тревоги. Затравленный взгляд их глаз говорил, что дело здесь нечисто. В эти минуты они смотрели на него так, как смотрело на мир теперь большинство населения города. Хорум старался бороться с этими приступами тревоги и неверия в своей армии. Рутана всегда помогала ему в этом. Что бы он без нее делал?
