— Вас это не удивило? — брезгливо поинтересовался Вадим Константинович.
— А как же, очень! — залебезила я.
— Что еще было в «дипломате»?
— Электробритва, зубная паста, — я загибала пальцы. Пожалуй, на этот раз выглядело, что я и цифры позабыла.
Вадиму Константиновичу надоело ждать, и он остановил перечисления на втором кулаке вопросом:
— Видеокассета была?
— Да. Маленькая такая.
— Вы ее просмотрели? — очень-очень равнодушно поинтересовался Вадим Константинович.
Я тут же насторожилась и выдала:
— Что вы, товарищ генерал! У нас и видика-то отродясь не было!
Этой репликой я зарылась. Переиграла и переусердствовала с «деревней в городе». В комнате Пентиум последней модели, Прудон на стене не похож на портрет любимого дяди, нюансы и мелочи… им следовало соответствовать. Если господа и ожидали увидеть девицу из профтехучилища, как всегда представлялась Алиса, то жилье нас выдало. Первым делом, войдя сюда, Вадим Константинович просмотрел учебники на полках. На каждом из них стоял штамп библиотеки МВТУ им. Баумана.
Сейчас господин задумчиво смотрел на меня, сопоставлял все вышеперечисленное, и спина моя леденела от нехорошего предчувствия. Меня проверяли и прощупывали, а я прокололась.
— Пописать можно?
А что еще оставалось?! Пока у Вадима Констатиновича не дозрела идея придушить Надю Боткину, надо смыться минут на двадцать. Пускай охолонет, сердешный. Вернусь, переиграю с осмыслением момента.
Вадим Константинович кивнул, майор улыбнулся, я подхватила полы длинного халата и шмыгнула в уборную.
Довольно громко пожурчав, я не стала тут же спускать воду, захлопнула крышку унитаза, и, оседлав ее как табурет, пригорюнилась в любимой позе Родена.
Плохо наше дело. Мое в особенности. До Фоминой еще добраться надо, а я туточки вот, сижу та толчке и думаю.
Если Фомина в ближайшее время не сдернет за кордон, сядем у параши обе. Мои гости настроены решительно. За двенадцать часов вычислили и фигуранта, и адрес Ванны. Впрочем… не совсем вычислили. Фамилию Алиски я сама договорила. Майор начал «Фомичева?», а я как дура повелась на удочку. Получается, они знали только прозвище — Фома.
Все равно, быстро.
Или Алиске не повезло, и в кабак зашел козел с зонтом.
Но, скорее всего, дело наше настолько тухлое, что контора не спала всю ночь, вычисляя, куда елся «дипломат».
И где только брюнет эти пол-«лимона» спер?! На нашу голову…
Хотя вредного Вадима Константиновича больше интересовала кассета, а не деньги. Или мне показалось?
