мог сыном моим быть… В ту ночь, когда Егорию убили, мне Верховный Бог жезл вручил и наместником назначил. Я, как положено, клятву прочитал и сюда. А здесь уже факела горят. Год был неурожайный, и мор на скот упал, во всех бедах Егорию обвинили. Не успел я немного, совсем чуть-чуть. Егория в живых бы осталась, жизнь твоя другой была бы… Вот, ты спрашиваешь, почему спас? Понял теперь?
— Стало быть, в том, что я в живых остался, и Божья воля есть?
Альбор поднял глаза на Айгура, посмотрел внимательно.
— Божья воля, — повторил старик и, вдруг ткнул ему в лицо свой кривой палец. — Я удивляюсь, почему они тебя с такой рожей в живых оставили, когда ты только на свет появился. Наверное, не заметили. У них в тот день, когда Егория тебя на свет производила, переполох в Раю случился. Не знаю, что произошло у них, но суеты много было. За переполохом, суетой и просмотрели. А потом… — Альбор усмехнулся: — А кто им скажет? Они же с людьми не разговаривают. Только со слугами, да с наместниками. А наместником до меня мой брат двоюродный был. Я его упросил не сказывать. Вот такая… ситуация.
— А что такое «ситуация»? — удивился Айгур незнакомому слову.
— Не знаю, как это на человеческий язык переводится. Говорят так. Боги говорят. Я, когда у Врат Рая проживал, много словечек разных запомнил.
Разговор был прерван появлением Лиэны. Она стояла на крыльце и звала мужчин ужинать.
— Пошли, — приказал Альбор. — Будет еще время, поговорим…
Жизнь Айгура круто изменилась.
Он избавился от одиночества. Отверженный горбун обрел семью.
Сил у старого Альбора оставалось немного и, поэтому, молодой человек взвалил на свои плечи всю тяжёлую работу по хозяйству. Он привел в порядок и отремонтировал дом и надворные постройки, поправил забор, вырыл новый колодец и выгребную яму. Бывал с Альбором и с Лиэной в поле. Полевая работа была для кузнеца в новинку. Работая кузнецом, Айгур получал хлеб и овощи в обмен на свой труд. Хозяйства он никогда не вёл, не имел ни скотины, ни огорода. Если простаивал без работы (такое случалось нередко), уходил в лес на охоту или ловил рыбу в Йяке. Тем и бывал сыт. Работая с Альбором в поле и на огороде, Айгур познал тяжесть крестьянского труда: он жал хлеб, вскапывал грядки, воевал с сорняками.
В свою кузницу Айгур захаживал всё реже и реже, а, вскоре, и совсем перестал там появляться. Огонь в кузнечной печи погас навсегда…
Каждый вечер, закончив работу, дед и внучка Рэгги и Айгур садились за стол, ужинали, беседовали. Говорили о многом.
