Еще эта стрельба в час ночи. Кто стрелял, где, по кому? Ничего не понятно…
Только прикорнул — получите.
Кижеватов бежит в десяти метрах за мной. Одет по всей форме, и особо не мятый, похоже, вообще не ложился. Притормаживаю. Стрельбы нет, значит, секунда роли не играет, а всё-таки это его участок. Подозреваю, что быть Андрею комендантом в самом скором будущем. На ходу спрашиваю:
— Андрей, ты польский понимаешь?
— Не особо, но объясниться сумею.
— Тогда по-польски и говорим. Это нынешний твой коллега с их стороны. Уважим пана Кислинского.
От заставы до КПП километр с хвостиком, соответственно, укладываемся меньше чем в десять минут. Подходим к шлагбауму. Уже не подбегаем, подходим. Среди наряда — знакомые лица: Васька и Абрам. На мосту стоит джип. Сколько раз его видели, когда границу проходили. Почти у самого шлагбаума, метрах в трех с той стороны, Томек. Поручик Томаш Кислинский. Очень хорошо, что он. Морда знакомая, а главное — морда вменяемая. Полевая форма, кобура застегнута, другого оружия не видно. Несмотря на дождь, без плаща. Видимо, чтобы демонстрировать условную безоружность. При виде меня лицо расплывается в широчайшей улыбке. Буквально, от уха до уха. Но говорит по-русски:
— Сергеич, ты! А нам тут страшностей наговорили, сорок первый год, Советский Союз…
— Привет, Томаш. Правильно говорили. И Советский Союз, и сорок первый год. Знакомься, лейтенант Андрей Митрофанович Кижеватов. Командир местных пограничников. — Не хочется ему объяснять все сложности местной иерархии. Умному достаточно.
— Дзень добры, — здоровается Андрей, — розумем трохэ по-польску.
Томек с удовольствием переходит на родной язык. Лейтенант морщится, видно, что не все с лету понимает. Ну ничего, перескажу:
— Нам сообщили о появлении СССР из сорок первого года. Приказали избегать конфликтов и стараться вводить советских пограничников в курс дела. Решил съездить лично, так легче избежать стрельбы. Но я так понимаю, Анджей, что Сергеич вам обо всем рассказал. Я только еще раз подчеркну, что у меня приказ не воевать с вами. Польша — мирная страна.
Очень любит Томек высокие фразы, но сейчас я готов простить их оптом, сразу и на все времена. Просто гора с плеч. По крайней мере, сегодня войны не будет. Тем не менее…
— Советский Союз не агрессор, — лейтенант тоже мастер словесных построений. Правильно в общем, в случае любых конфликтов, ему выступать дипломатом, соответственно, нахватался. — Нам не нужна чужая земля…
