И пусть всех нас в этой жизни ждут невзгоды, но сколь щедр бывает Аллах всемилостивый, если дарует нам подобные мгновения счастливого прозрения!
Шахземан, конечно, не догадывался о чувствах жены. Он просто наслаждался редкими мгновениями, когда его отец был просто отцом, а брат – просто старшим братом.
Беседа за праздничным столом текла спокойно; халиф расспрашивал свою невестку, а та, преодолев первое волнение, отвечала так, будто подобная беседа была для нее обычной и привычной.
– Уже много лет, повелитель, я живу в прекрасной Кордове. Моя матушка привезла сюда нас с сестрой, когда мы были еще совсем крошками. Мы росли под присмотром мудрой нянюшки, которая отдавала нам всю душу и всю любовь.
– А твой отец, малышка? Где он? Жив ли?
Шахземан с некоторой тревогой прислушивался к расспросам, все ожидая того мгновения, когда Герсими проговорится. Но девушка лишь ответила, что отец ее жив, хотя давно уже дела держат его вдали от семьи.
– Должно быть, горько жить вдали от семьи, моя девочка, – сочувственно проговорила Джамиля.
– Горько, добрая повелительница, – кивнула Герсими.
– Называй меня матушкой, девочка. Мне это будет приятно, а твою мать, надеюсь, не обидит.
«Готов спорить на дюжину жемчужин, что прекрасная Фрейя сейчас здесь, – пронеслось в голове у Шахземана. – Если бы я обладал ее умением, то обязательно незримо был бы рядом со своей дочерью».
«Ты прав, мой мудрый зять, – раздался в глубинах его разума теплый голос матери Герсими. – И в тот день, когда твоя дочь предстанет перед родителями своего суженого, клянусь, я одарю тебя умением быть незримо рядом с ней. Пусть и нечасто…»
– Спасибо, добрая моя матушка. Моя мать, конечно, не обидится, ибо она мудра и добра, а потому давно уже считает моего мужа, твоего сына Шахземана, своим сыном.
«Герсими творит настоящие чудеса, – подумал Шахземан. – Ответа достойнее не мог бы придумать и опытный царедворец».
– Воистину, счастлив будет тот день, когда я смогу приветствовать ее в своем доме! – воскликнула Джамиля.
Шахземан улыбнулся этим словам матери. И почувствовал, как нежно рассмеялась невидимая гостья. Вскоре звук, слышный лишь ему одному, растаял в воздухе. И юноша понял, что Фрейя покинула их, убедившись, что оставляет дочь среди любящих ее людей.
– Горько жить вдали от дома, горько жить в чужой стране с чужими обычаями, – задумчиво произнес халиф Мехмет.
– Но Герсими уже много лет живет здесь, в Кордове, – с некоторым недоумением возразил Шахземан.
