Мне захотелось, перешагнув через изгородь, пойти и собственноручно поздравить ловкача, сидевшего в охотничьем домике, столь чёткими и быстрыми движениями рук впечатлившего даже меня, мезалийски прокачанного человека. Но лишь только я занёс ногу, чтобы перелезть через препятствие, как стоявший рядом хиронец — подросток одёрнул меня за руку. По всей видимости, он совершенно не считал меня каким-нибудь богом, иначе бы так фамильярно не поступил. А может он просто рефлекторно предупредил не ходить дальше в опасную зону, как тому его учили местные обычаи. Скорее всего, объяснением служило второе, поскольку следом за его жестом последовали слова. Мне опять же с трудом удалось разобрать сумбурную речь паренька на псевдо-древнегреческом, из которой я уловил, что дальше ходить опасно, так как там начинаются песчаные почвы — владения «спиралехвостов» — так понятийно хиронцы называли «пружинящих змей». И я послушался совета проводника, хотя мне было странно слышать его предостережения, ведь на нашей первой базе в пустыне с этими существами не возникало сколь-нибудь существенных проблем. И даже в ситуациях, когда мы не только летали на антигравитационных автомобилях, но и когда совершали пешие прогулки по окрестностям базы и экспедиции за её пределы, а также когда вели разные инженерные работы, в том числе по возведению портала, то серьёзных хлопот спиралехвосты нам не доставляли. Гораздо чаще происходили поломки антигравитационных устройств в местах, где «колдовали» хиронские жрецы, но об опасности, исходящей от змей — я не припоминал тревожных известий.
Потому стоять бездейственно за изгородью и ждать не пойми чего, у меня не было времени. Вдобавок, скоро мне следовало явиться на Совет, хотя приглашения ещё не поступало на голограммный пейджер, светящийся над правым рукавом. А для того чтобы увидеть человека в охотничьем домике, я попросил своего крылатого спутника позвать его. Тот долетел до сооружения, и постучал по стене кулаком. Через секунду из укрытия показался, кто бы вы думали? — мой личный служитель и переводчик.
— Гу, как ты здесь оказался? — первым делом спросил я, когда тот приземлился рядом, и поприветствовал меня одним из тех чудных слов своего родного языка.
— О, Аполлон, это охотничье сооружение моего отца, и до тех пор, пока я не был взят жрецами на обучение, и они не призвали меня жить в свои пещеры, я славился в поселении лучшим охотником на спиралехвостов.
