Воздух с шумом вышел из легких, выдав всем мое напряженное состояние. Айрос однозначно издевается, этот негодяй когда-нибудь схлопочет от меня нехилую затрещину.
— Значит, ты действительно не против все рассказать?
— А ты подумала, что там, на улице, все сказанное было попыткой утешить твою горячую голову? — Айрос облокотился о стену и скрестил ноги, при этом нагло ухмыляясь. — Я все обдумал и понял, что ты действительно имеешь право знать, все-таки тебе с этим предстоит жить.
— Что же повлияло на твое решение? — наигранно удивленно поинтересовалась Лейла.
— Скажем так, — хмыкнул он. — Некоторые обстоятельства.
Я спрятала лицо в ладони и посидела так минуты две, пытаясь унять рвущийся из груди смех. «Некоторые обстоятельства»… — как же это забавно прозвучало. Сквозь маленькие щелочки меж пальцев можно было разглядеть насмешливый взгляд Айроса, направленный в мою сторону.
— На чем вы остановились? — спросил он, когда у меня получилось убрать руки от лица и принять серьезный вид.
— На том, что мы с тобой, типа, обручены, — я подняла вверх два пальца и несколько раз согнула их, как бы обводя слово «обручены» в кавычки.
— Ну, да, — он постучал носком ботинка по полу и сменил положение ног. — Забавная оказия вышла.
— Забавная? — воздух застрял в горле и отказывался из него выходить.
Что же тут может быть забавного? Он же теперь повязан со мной нерушимыми узами, на которые обрек себя сам… Если для Айроса все это простая мелочь жизни, которую не имеет желания серьезно рассмотреть, то у него вместо сердца отшлифованный кусок льда, потому что нормальный человек с подобной «оказией» не сможет мирно сосуществовать и обязательно начнется самобичевание. Как бы не появилась ненависть к моей смертной душе со временем…
— Ага, — он отклеился от стенки и прошелся по комнате, оглядывая окружающую нас серость и свисающую по углам паутину. — Тебе нет никакого смысла об этом переживать. Никакие обязанности не обременят твою жизнь, ведь я не собираюсь сближаться с тобой и объединять наши судьбы.
— Ты не… — я заикнулась и сжала кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони.
Белая пелена злости начала застилать глаза. Мне захотелось взять что-нибудь тяжелое и опрокинуть на его голову, чтобы ему было так же больно и обидно, как и мне. Айрос перестал ходить туда-сюда и посмотрел на меня удивленными глазами.
— Что-то не так? — процедила я сквозь зубы, пытаясь упихнуть свою необузданную ярость куда-нибудь подальше.
