С каждым шагом мы приближались к высоким строениям, возвышавшимся далеко впереди, из-за затянувшей небо тучи значительно стемнело, и видимость снизилась. Григорий был прав, скоро будет дождь, чувствовалось скопление озона в воздухе. Я буравила взглядом его спину, размышляя по поводу возможных мотивов оказанной нам чести быть им сопровождаемыми. Григорий уже отплатил за спасение своего сына, сохранив наши тайны, которых скопилось в последнее время не мало, им движет нечто еще, о чем он никогда не расскажет:
— Григорий, — позвала я его, выбрасывая из головы беспокоящую мысль и находя новую для размышления. Он хмыкнул, давая понять, что внимательно меня слушает. — А что произошло с дочерью Вилесаны и Диллиона?
Он некоторое время помолчал, наверное, пытался хоть что-то вспомнить, легенда ведь древняя, и, возможно, никому неизвестно о судьбе рубенка.
— Тогда нефилимов считали второсортными созданиями, — наконец-то заговорил он. — Но так как Вилесана была святой, ее дочь стала сокровищем для небес, и когда она выросла, ей предоставили выбор быть хранителем или уйти в мир смертных.
— И что же Мелена выбрала?
— Ну, тут много чего говорят, — он обернулся и задумчиво на меня посмотрел. — Есть слух, что она выбрала жизнь смертной, а кто-то говорит — стала хранителем, но влюбившись в своего подопечного, сняла с себя полномочия и отправилась к нему.
— Все сводится к тому, что она оказалась в Мире Смертных, — подытожила я, делая свой вывод.
— Совершенно верно.
Получается, если вся эта легенда не очередная байка, то в нашем мире может жить потомок Вилесаны и Диллиона. Интересно было бы на него посмотреть. Скорее всего время разбавило кровь бессмертных, и теперь это простой смертный с интересными предками. Но, он или она, в любом случае, хоть как-то должны отличаться от остальных.
— А вы не отслеживали их родовую линию?
— Нет, насколько мне известно. Может кто-то из высших этим и занимался. Об этом я точно сказать не могу, — Григорий пригладил выбившиеся из хвоста пряди волос. — Интересно было бы посмотреть на их потомство.
— К сожалению, — голосом, будто из какого-то древнего философского кино, сказал Айрос. — Нам простым бессмертным этого знать — не дано.
Я весело усмехнулась над забавной версией знаменитого выражения Смертного Мира. Мне всегда казалось, что чем меньше живешь, тем больше нераскрытых тайн вокруг тебя, но, оказывается, все совсем не так. Сколько бы жизнь не длилась, тайны только прибавляются и терзают умы на протяжении не одного века, заставляя придумывать разные теории и домыслы, так можно забыть, что является реальностью, а что воображением. Быть может, это недостаток только смертного разума, ведь жизнь здесь переворачивает все мировоззрение, устоявшееся за долгие годы смертного существования.
