Мстислав Глебович, внук Святослава Олеговича, ушел на них со многими воинствами своими, и была брань великая и сеча злая; а от града метали на татар камни со стен за полтора перестрела, а камни такие, что могли четыре человека сильные поднять. Но и так победили татары христиан, и едва убежал князь Мстислав Глебович, внук Святослава Олеговича, а множество воинства его убито было, и град взяли и запалили огнем, а епископа Порфирия живого повели с собою в Глухов и оттуда отпустили его. В тот же год князь великий Ярослав Всеволодич ходил на литву, обороняя смоленчан; и победив литву, посадил в Смоленске на престоле князя Всеволода Мстиславича, внука Романа Мстиславича, шурина же брата своего Константина Всеволодича. В тот же год Батыевы татары взяли Мордовскую землю и Муром, и по Клязьме все повоевали и попленили, и град пречистой Богородицы Владимир и Гороховец повоевали и попленили, и со многим полоном возвратились восвояси. В тот же год освящена была церковь святых мучеников Бориса и Глеба в Кидешкине епископом Кириллом ростовским. В тот же год князь великий Ярослав Всеволодич ходил на Каменцу, и град взял, и со множеством полона возвратился восвояси. В тот же год переполох был злой по всей земле, и был страх и трепет на всей земле великий, и все бежали туда и сюда, и не ведал никто о себе, куда бежал. В тот же год приходили Батыевы татары в Рязань и попленили всю.
6748 (1240). Песочень. Вел кн. Михаил в Киеве. Посол татарский. Послы убиты. Бежал из града. Послал царь Батый воеводу своего Менгука посмотреть град Киев. Он же, придя, стал на той стороне реки Днепра у городка Песочна, и видев град Киев, удивился красоте его и величеству. Сидел же тогда на великом княжении в Киеве великий князь Михаил, сын Всеволода Чермного, и послал к нему Менгук, говоря такое: «Если хочешь град сей сохранить цел, иди повиноваться и поклониться царю нашему Батыю. Я тебе как друг любезный советую». И говорил ему князь великий Михаил: «Ведаешь сам, что царь Батый своей веры, а я благочестивой веры христианской. И поскольку вера вере недруг есть, я царю Батыю повиноваться и покоряться не хочу. И с тобою как могу в дружбе быть? Ибо какое причастие правде к беззаконию, какое ж общение свету со тьмою, и какое согласие Христово со дьяволом, и какая часть верному с неверным, и какое сложение церкви Божией с идолами?». Менгук же, слышав сие, разъярился. И сказала ему дружина: «Неудобно тебе о сем в ярость приходить, но пошли к нему еще с лестию, и перелукавствовав его, как хочешь, и казнишь». Менгук же послал к нему послов своих с лестию, говоря такое: «Имею тебе нечто сказать, иди ко мне сам». Князь же послов его всех убил, а сам бежал из града Киева за сыном своим от татар в Угры; ибо гнались за ним татары и не настигли его. И много пленив, Менгук пошел со многим пленом ко царю Батыю.
