В то время пунмульчжаби корейский традиционный музыкант-инструменталист, можно сказать, был важным лицом на всех мероприятиях в кибане. Если кисэн собиралась танцевать и петь, то был необходим пунмуль — музыкальное сопровождение на традиционных корейских инструментах. Использовать только каягым, на котором играли кисэны, было недостаточно. Поэтому тогда во всех кибанах сбивались с ног, чтобы найти хороших пунмульчжаби. И вот однажды появился мужчина, в старой и потертой одежде, который постучал в ворота, держа в руке лишь дансо — короткую бамбуковую корейскую флейту. Он попросил принять его на работу и не ставил никаких условий. Он сказал, что будет играть столько, сколько нужно, если ему предоставят еду и ночлег под карнизом, укрывающим от дождя.
— То, что мы его приняли, было большой ошибкой. Говорят, что любовь между мужчиной и женщиной невозможно предугадать. Жизнь — странная штука. Ну, кто же из нас мог подумать, что такая холодная девка, как она, и такой жалкий мужчина смогут понравиться друг другу? — снова вставила реплику Табакне, в голосе которой чувствовалась осуждение.
— Он был здоровым мужчиной высокого роста, с большими и живыми глазами, — сказала мадам О, которой не понравились ее слова.
— Да ну, он скорее был похож на вора коров. Вернее, на охотника на змей в горах Чжирисан или на лодочника у реки Накдонган.
— Он был неразговорчивым человеком, с глубокой и тонкой душой.
— Морда у него была хитрая, а в душе у него скрывались десятки змей.
— У него был спокойный характер и вел он себя просто.
— Я понимаю, есть грязные, неопрятные мужчины, но такого грязного мужика, наверняка, нет ни в нашей стране, ни на небе, ни на земле. Кроме того, он имел жалкий вид, разве не так?
— Он был великолепным мастером в игре на дансо. Когда он играл на нем, то сжималось сердце и немело тело, а на глаза невольно наворачивались слезы.
— Ну, если оценивать его как музыканта кибана, то да, можно сказать, что он неплохо играл на дансо, — нехотя согласилась Табакне, хотя было видно, что сделать это ей было нелегко.
Когда обе женщины, наконец, сошлись во мнениях, слушавшая их с начала до конца мисс Мин, не выдержав, весело рассмеялась.
Название кибана в городе Мокпхо, в котором тогда работали мадам О, Табакне и Чхэрён было такое же, как у нынешнего — Буёнгак. Когда, открыв его ворота, выйдешь на улицу, то перед глазами простиралось открытое море, уходящее в бесконечность. Так как сзади была невысокая гора и холм, которые, казалось, касались друг друга плечами, кибан находясь на открытом месте, и в то же время был как бы огражден. Основными его посетителями были моряки, которые хотя и были невежественны и грубы, но выручаемые от них деньги, сверх ожидания, были большими. Поэтому, несмотря на их грубое поведение, они были желанными гостями. Тогда было время расцвета Буёнгака, и порой не хватало даже десяти кисэн-певиц и кисэн-танцовщиц для удовлетворения клиентов.
