Ну да черт с ним, со Светочкиным мужем!..
Кстати, не только Кирилла он не приглашал на Светочкины дни рождения. Были и другие люди, которые также всегда являлись без приглашения, но которых всегда ожидали, и даже в голову не приходило, что они могут не явиться. И не только на все Светочкины дни рождения, но и на все ее премьеры, где мама всегда доставала им самые лучшие билеты, на все банкеты после премьер, где их усаживали на самые почетные места за столом. «Да подожди, Кирилл! – сердилась Анна Константиновна, когда перед Светочкиной премьерой они стояли у входа в Большой зал консерватории или в зал Чайковского и сын просил у матери один билетик из толстой пачки, которую она держала в руке. – Мне сегодня дали очень мало билетов. А еще должна прийти Альвика Михайловна с мужем и сыном, Тина Николаевна, Вера Вячеславовна… Вот рассажу их, тогда и о тебе подумаем. В крайнем случае постоишь где-нибудь наверху».
«Старая гвардия», как называла их мама, или «вся королевская шушера», как называл их Кирилл. Большей частью этот контингент формировался из маминых сослуживиц, наиболее яростных поклонниц Светочкиного таланта, которые посещали все ее московские концерты, следили за всеми подробностями Светочкиной творческой и, разумеется, личной жизни и уж восторгались, славословили и превозносили чисто по-гвардейски.
Одна из этих гвардейских дам даже завела дневник, в котором методически регистрировала все Светочкины выступления, все газетные и журнальные статьи и заметки, о Светочке написанные; собирала все программки концертов, на глазах удивленных прохожих сдирала с уличных рекламных щитов афиши; записывала все случайно оброненные Светочкой фразы и высказывания, ею сделанные, – в общем, по всем правилам составляла «Житие Светланы Нестеровой» и всех ее ближайших родственников, в том числе и Кирилла. Это «житие» она наверняка рассчитывала впоследствии опубликовать и тем прославиться. Во всяком случае, когда мама однажды попросила подарить ей некоторые «единицы хранения» из ее коллекции, «летописец» наотрез отказалась. «Вы, дорогая Анна Константиновна, и так войдете в историю как мама гениальной пианистки. Мне же позвольте взять на себя скромную роль ее первого биографа», – отшутилась она, но еще с большим усердием принялась за «житие», из которого зачитывала пространные куски на всех Светочкиных днях рождения и послепремьерных банкетах.
К «старой гвардии» принадлежала и Татьяна Семеновна, Светочкина школьная учительница по фортепьяно, маленькая, толстенькая и кругленькая женщина, с черненькими усиками над верхней ярко накрашенной губкой; лет ей было уже за пятьдесят, но выглядела она значительно моложе своего возраста, ухоженной, симпатичной, всегда со вкусом одетой. Педагогом она была наверняка прекрасным и, безусловно, чрезвычайно много сделала для Светочки, но Кирилл ее терпеть не мог и встречи с ней страшился.
