Прежде чем приступить к обучению, ей хотелось проверить знания учеников прошлогоднего курса, чтобы знать, с чего отправляться с ним далее… Поэтому она попросила их показать ей наперед чему и как они обучались.
Старшие ребята пошептались между собою, сговариваясь и подбодряя друг друга, и затем все разом, в один голос и такт, заговорили нараспев скороговоркой:
Шли сорок мышей,
Несли сорок грошей.
Две мыши поплоше
Несли по два гроша.
— Это что же такое? — с удивлением оглядела их девушка, как бы огорошенная всеми этими «мышами» и «грошами».
— Вона, слышь, чему учили! — сдержанно и вполголоса послышалось замечание между взрослыми на задней скамейке.
— Это так в книжке прописано, — доложил учительнице один из мальчиков постарше и, для пущего убеждения ее в справедливости своих слов, отыскал в «Родном Слове» надлежащую страницу и подал ей раскрытую книжку.
Та прочла и собственными глазами убедилась, что стишок про сорок мышей, точно, в ней находится.
— А то мы еще учили про «кота и козла», — заявил тот же бойкий мальчик и, моргнув товарищам, сделал им жест на манер запевалы, после чего весь хор старших учеников подхватил за ним разом:
Идет козел мохнатый,
Идет бородатый.
Рожищами помахивает,
Бородищей потряхивает и т. д.
Окончив же эту «занятную» песенку, хор сразу перешел на следующую, с притоптываньем каблуками об пол:
Тук, тук, тук! черный дятел стучит,
Носом кору добит,
Длинный язык в дыры запускает,
Мурашей словно рыбку таскает.
— Ну, хорошо, — похвалила Тамара. — А пропойте-ка мне хором «молитву Господню», — вы так хорошо поете.
Мальчики переглянулись между собой и замялись: никто не хотел начинать первым. Они только подталкивали локтем один друга, — начинай, мол, ты! — Нет, ты!..
— Что же вы, милые, призадумались?.. Ну-ка ты, бойкий? Как тебя звать-то?
— Петра Чалых, — отозвался мальчик.
— Ну, Петра, начинай-ка первым, а другие за тобой подтянут.
Тот затянул было неуверенным голосом «Отче наш», но едва дойдя до «иже еси на», запнулся и стал: остальные не подхватывали. Сконфуженный запевало, извиняясь, объяснил, что молитву Господню они хотя и знают, но хором петь ее не умеют, — никогда-де не пробовали, потому что нас этому не учили.
— Ишь ты, смекай-ка!.. Хорошо? — снова послышалось вполголоса на задней скамейке у взрослых между собою.
— Ну, даст Бог, научимся! — . ласкою ободрила учеников Тамара. — А гимн народный знаете? — спросила она.
Те опять стали в тупик, и только переглядываются между собою, недоумевая, о чем это еще их спрашивают? Самое слово «гимн» оказалось им совершенно неизвестным.
