Они потравили еще немного. Мартти намеревался в ближайшее время купить мотоцикл «Ява» и грезил об этом во сне и наяву.
Было тепло. Легкий ветерок сушил землю, скользкую от дождей, шедших в последние дни. И деревьям весна уже ударила в голову.
Во дворе своего дома Танел скинул пиджак, сел на ступени крыльца рядом с Урмасом и стал с интересом наблюдать, как тот выдувает мыльные пузыри.
— Дай-ка я попробую, — сказал Танел и взял жестянку в свои руки.
На конце соломинки начал быстро расти многообещающий шар.
Урмас сначала держал покрасневшую мокрую ручонку на плече Танела, но затем пришел в восторг и запрыгал от восхищения.
— Как это у тебя такой большой получился?
— Я и сам большой, — похвалился Танел, но Урмас счел его ответ недостаточно точным.
— Большой мыльный пузырь — начальник, — пояснил Урмас.
— А ты откуда знаешь?
— Отец сказал.
В этот момент шар отделился от соломинки. Урмас попытался схватить его, но в руках у него оказался только мокрый след.
— Черт побери! — сказал Урмас огорченно. Он не знал, стоит ему плакать или нет.
В полутемном коридоре общежития старший сын Хельви и сын Ивановых Вовка с оглушающим грохотом катались по очереди на самокате. Тут же находился кран. Танел с наслаждением умылся, забрызгав водой пол. Но этого не было видно, потому что лампочка или в очередной раз перегорела, или ребятишки опять случайно разбили ее мячом.
Танел знал наизусть весь коридор с дверьми комнат и выступами печей по обеим сторонам, и отсутствие освещения не было ему помехой.
Вдруг дверь Хельви грозно распахнулась.
— Пойдете вы, наконец, во двор, или я возьму ремень! — завопила она на ребят.
— Чего ты сердишься? — примирительно улыбнулся Танел.
Хельви стояла в дверях — глаза тускло-усталые, вокруг губ и на лбу проступили желтые пятна, ноги отекли. Она снова ждала ребенка.
— Попробовал бы ты управляться с ними целый день, — грустно сказала Хельви.
Она позвала удирающего сына и вытерла ему нос. Вовка тут же подставил свой. Хельви зажала и его нос между пальцами, чтобы он высморкался.
— Ты сегодня в магазин не пойдешь? — спросила Хельви Танела.
— А что?
— Будь добренький, принеси мне хлеба. Черного и белого.
Хельви на мгновение скрылась в комнате и затем протянула Танелу авоську, а обоим мальчишкам дала по горбушке хлеба.
Танел с полотенцем и авоськой в руках направился было в свою комнату, но в этот момент приоткрылась еще одна дверь, и Паула тихо позвала его.
— Чего? — спросил Танел,
— Хочешь кофе?
