— Так ведь и вам все это не даром досталось, — недоумевал Петька, — вы вон целой коровы лишились. Денег нет… Так это уже их проблемы!
— Вот, вот это то вредное, чего я не могу терпеть в наше время! — Дядя Миша выскочил из-за стола и зашагал по кухне. Похоже, он как и папик, всегда, когда нервничает, носится по дому, как угорелый. — Ты, Петьк, головой-то подумай, елки ты палки! Что это вообще такое: это твои проблемы, вот и решай их сам. Да на Руси, Петьк, испокон веков все вместе проблемы решали! И здесь, в Благодатном, до сих пор решаем. Вот ты за столом сидел, видел, сколько еды у нас? И буженинка тебе, и сметанка деревенская, и творог… Откуда думаешь? Да те же люди принесли, когда узнали, что гость к нам приехал.
Выплеснув все это, дядя Миша немного успокоился и уселся за стол.
— И потом, Петьк, через все это я такой счастливый человек! И лучики со всей страны меня греют… И Даша у меня есть, и вы, родственники…
— Да какие мы родственники, — смутился Петька, испытывая неловкость за отца, который за всю свою жизнь так и не смог, а точнее, не захотел вырваться к своему дядьке.
— Да какая разница! — воскликнул дядя Миша. — Главное-то, мы все равно связаны друг с другом незримыми нитями. Кто это чувствует, Петьк, тот и счастливый человек. К сожалению, мне это только в конце жизни открылось. А Даше уже сейчас. Потому-то песня ей и дается.
«Информация к размышлению, — подумал Петька. — Выходит, что для того чтобы быть счастливым, достаточно иметь какую-то непонятную связь с людьми. А как же тогда жизненная цель, о которой твердят на уроках, а финансовая независимость?»
Потом разговор перекинулся на Геннадия Борисовича как на человека, который тоже не имеет недостатка в связующих с людьми нитях, и Петька вспомнил, что нужно срочно поменяться одеждой.
— Сейчас в тюрьму сходим и вы поменяетесь, — сказала Даша.
— Он что, в тюрьме сидит? — удивился и в то же время испугался Петька.
— Нет, просто школа в здании бывшей каторжной тюрьмы находится. Там до революции каторжники жили.
«Надо обязательно взять с собой фотоаппарат, — подумал Петька. — И этот материал пригодится. Школа — в каторжной тюрьме. Это же надо, а?»
Даша пошла одеваться, а Петька потихоньку спросил у дяди:
— Может, после обеда на шахту сходим?
— Ты иди, Петьк, а я тут покумекаю, как лучше сделать.
Петька нехотя напялил на себя шапку, телогрейку, валенки и, взяв в руки большую хозяйственную сумку, в которую дядя Миша сложил вещи учителя, громко вздохнул. Ну точно, то ли как малолетний преступник, то ли как бомж. Дядя Миша восхищенно посмотрел на него и, положив руку на плечо, воскликнул:
