«Так, – подумал я. – Значит, она бежит в другом направлении. Это уже легче».
– Вот придумала, дурочка! – возмутился я. – Ну что мне с тобой делать?
Она обрадовалась моим словам, потому что ей сейчас было одиноко, а тут вроде бы дружеское участие, и спросила:
– А ты за нее или за меня?
– Я?.. За тебя, – не очень уверенно ответил я. – Известно, старая дружба не ржавеет.
– Тогда я открою тебе свой секрет, – сказала Наташка. – Я ухожу в цирк. – Она подняла на меня глаза.
– В цирк? – переспросил я. – Когда? – Чего только не придумают эти дети!
– Сейчас, – ответила Наташка.
– Сейчас уже поздно, – сказал я. – Пошли домой, – и попробовал взять ее за руку.
Она вырвалась и твердо сказала:
– Ничего… Цирк работает поздно. И туда берут детей.
– Тебя завтра же найдут и вернут домой, – сказал я с некоторой злостью: я замерз и основательно промок.
– Я поменяю имя, – ответила Наташка, – и остригу косу.
– Интересно, какое же ты возьмешь имя? – спросил я.
– Может быть, Золушка, – сказала Наташка.
В это время подъехал троллейбус, и она устремилась к его дверям. А я, не зная, что делать, схватил ее за фалды пальто, чтобы задержать, и выкрикнул:
– На арене выступает знаменитая циркачка Золушка!
Тем временем троллейбус ушел. Она уже повернулась ко мне и сказала просто и серьезно:
– Зря смеешься. Я все равно убегу!
И тут я понял, что она действительно убежит, и мне стало стыдно, что я так паясничал и кривлялся. Я стал прыгать, будто бы желая согреться, а на самом деле дал себе передышку, чтобы принять верное решение.
– Ты хорошо придумала с цирком, – сказал я, потому что увидел огни приближающегося троллейбуса. – Только к этому надо приготовиться. По-моему, ты второпях захватила не все вещи. И деньги нужны на первое время.
В это время троллейбус подкатил к остановке, и я быстро проговорил:
– Хочешь, завтра я съезжу к тете Оле и все с ней обговорю? Тетя Оля не даст пропасть. Если кому-нибудь нужна ее помощь, она горы своротит.
Теперь я уже начал волноваться по-настоящему, потому что вдруг испугался этой истории и увидел за ее внешней стороной будущие большие неприятности.
– Потом я заработаю, – сказала Наташка, – и верну ей.
– Вернешь, вернешь. – Я положил руку ей на плечо и почувствовал, что она дрожит. – Ты чего дрожишь?
– З-за-мерзла, – еле разжимая губы, ответила Наташка.
– А знаешь, что об этом говорит тетя Оля? – спросил я.
– Не знаю, – дрожа и заикаясь, ответила Наташка.
– Она говорит, что нет плохой погоды, а есть просто плохо одетые люди.
