Будет ли продолжена "Поэма"? Хватит, не могу больше "Поэму"
продолжать...
Вот интересная записка, видно, что писал педагог: В последней части своей книги вы сравниваете процесс воспитания детей с технологическим процессом. Не перегнули ли вы в своих суждениях? Никак нельзя согласиться с вашим сравнением обработки металла и живого человека. Не механический ли это подход?"
Но понимаете, никак я не могу добиться, чтобы меня поняли. Все-таки люди верят, что есть душа, какой-то пар, который нужно особо обрабатывать.
Какая, собственно, принципиальная разница? Когда вы берете кусок металла, вы имеет цель, средства и технологический процесс. Почему невозможен технологический процесс по отношению к человеку? Пока мы не придем к необхгодимому уважению своей технологической науки, мы не сможем хорошо воспитывать детей#9.
Я в своей книге говорю, что некоторые детали человеческой личности можно штамповать на штампах. На меня педагоги страшно кричат за это место - как можно человека штамповать? Я же не предлагаю взять живого человека и засунуть его в пресс. (С м е х ).
Возьмем, например, привычку к чистоте, к точности. Это буквально штампуется в коллективе. Не нужно никакого индивидуального подхода к этому вопросу. Вы создаете общие условия, создаете ежедневный опыт. Они изо дня в день умываются, чистят зубы, моют ноги, и, когда они выходят из коммуны, они уже не могут не умываться ежедневно.
Какая особая хитрость для этого нужна? Никакой, это пустяковая задача, и это действительно можно сранвить со штампом. Но как и в штамповальном деле требуется тонкая работа самих штампов, так и здесь...
О моей переписке с Горьким. С Горьким я сначала переписывался как заведующий колонией им. Горького, а потом, когда я оттуда ушел, переписывался с ним лично как автор.
Алексей Максимович очень настаивал все время на том, чтобы я писал книгу, а я сопротивлялся. Хотя книга у меня была написана, но, по совести, считал ее такой плохой и неинтересной, что думал - не стоит ее показывать Горькому#10. По этому вопросу была переписка. Она потом пошла уже в порядке нашей литературной дружбы и, главным образом, в порядке его опеки над моим литературным трудом...
О девушках. Мне был сделан правильный упрек насчет Раисы, что в книге не показано ее перерождени.
Вообще я должен признаться, что с девушками я работал слабее, чем с мальчиками. С мальчиками у меня как-то лучше выходило, а с девушками, в особенности когда они достигают 15-16 лет и начинают влюбляться, - дело совсем плохо. (С м е х ).
