– Ауша! – простонала она.
Ее захлестнул шквал эмоций. Страх, неверие, отчаяние, ужас, боль, беспомощность. Но она была указывающей путь и взяла себя в руки. Стала твердой как скала, отринув сомнение и нерешительность. Там была Найли, и ей требовалась помощь.
Шерон словно тигрица бросилась к дому, в отчаянии рванула дверь, но та была заперта. Девушка заколотила в нее, уже понимая, что ответа не дождется. На улице полностью рассвело, наступило утро, и тем страшнее было видеть синий огонек в фонаре.
– Надо сказать Йозефу! Вместе вы… – начал Мик.
– Нет! – зарычала она. – Времени мало!
Гадкий голосок в ее голове сказал, что, возможно, уже поздно, в доме было три человека, но Шерон гневно приказала ему замолчать.
– Как ты собираешься проникнуть туда? – спросил Мик.
Она уже снимала плащ:
– Как в детстве, когда мы с Димитром…
– Ты с ума сошла?! – вскричал тот. – Нельзя же…
– Можно! И меня никто не остановит.
– Ветер сильный. Ты можешь не удержаться!
Шерон лишь перебросила сумку себе за спину и положила руки на знакомую кладку. В последний раз она проделывала это лет двенадцать назад, но до сих пор помнила, как следует двигаться.
Если держаться за водосточную трубу, ставить ноги в едва видимые выемки между камнями и быть достаточно ловкой, то, оказавшись на уровне второго этажа, можно потянуть за железную скобу. В последний раз ею пользовались очень давно, и примитивный механизм, поднимающий щеколду, основательно износился.
Напрягая мышцы, со стоном, она вытащила скобу на два дюйма и начала спуск обратно. По дороге ее едва не сорвал порыв ветра. На землю Шерон спустилась вымокшей до нитки и стучащей зубами от холода.
Она отмахнулась от Мика, который попытался отдать ей плащ, ловко, несмотря на длинную юбку, перепрыгнула через низенькую ограду и по голым цветочным клумбам, вдоль замшелой стены, высокой поленницы, укрытой сверху просмоленными досками, бросилась к сараям. Там, в стене дома, была старая, ржавая, закрытая колесом от телеги и прочим мелким хламом металлическая дверца.
Мик в два счета раскидал мусор, и Шерон, встав на колени, распахнула ее. Подобные калитки во многих жилищах именно для тех случаев, когда дом заперт изнутри, там заблудившийся, и внутрь нельзя попасть ни через двери, ни через окна. Секрет, где поднимается щеколда, знали только жильцы, хотя особой нужды бояться людей ни у кого не было. Воровать, когда надеешься лишь на помощь соседа, в Летосе давно не принято.
