— Тромб, — сказал он, — расположен вот здесь.
Грант не видел пораженного места, пока в него не уткнулась стрелочка, легким круговым движением обрисовавшая размеры тромба — маленького плотного образования, застрявшего в артерии.
— Пока он не представляет собой немедленной угрозы для жизни, но на этом участке мозга сказывается пережатие нервных путей, от чего можно ждать неприятных последствий, которые, как доктор Дюваль объяснил мне, могут сказаться через двенадцать часов или даже раньше. Попытка произвести операцию общепринятым путем связана с необходимостью проникать в черепную коробку тут, тут или тут. Во всех трех вариантах неизбежны серьезные нарушения мозговой деятельности при более чем сомнительных шансах на успех.
— С другой стороны, мы можем попытаться добраться до тромба, двигаясь с потоком крови. Если мы проникнем в сонную артерию вот в этом месте на шее, то отсюда к цели лежит прямой путь. — Стрелка, плывущая по красной ниточке артерии, прокладывая себе путь сквозь синеватую сетку вен, легко добралась до нужного места.
— И если, — продолжил Микаэлс, — если «Протеус» и его команда будут миниатюризированы и введены в...
Внезапно вмешался Оуэнс.
— Минутку, — голос у него был хриплым и с металлическим оттенком. — До каких пределов мы будем уменьшены?
— До таких пределов, которые позволяют избежать защитной реакции со стороны иммунной системы тела. Предполагается, что общая длина судна будет равна трем микронам.
— Сколько это в дюймах? — вмешался Грант.
— Примерно одна десятитысячная дюйма. Размер судна будет соизмерим с величиной крупной бактерии.
— В таком случае, — сказал Оуэнс, — стоит нам оказаться в артериальном кровотоке, нас тут же понесет силой его течения.
— Скорость будет не больше мили в час, — сказал Картер.
— Забудьте об этой системе измерения. Каждую секунду мы будем преодолевать расстояние, равное ста тысячам длин нашего судна. В обычных условиях это означало бы, что мы несемся со скоростью примерно 200 миль в секунду — или что-то вроде этого. В нашем уменьшенном виде мы будем двигаться в десятки раз быстрее любого астронавта. Как минимум.
— Вне всякого сомнения, — сказал Картер, — но и что из этого? Все красные кровяные тельца движутся в кровотоке с такой же скоростью, а у судна куда больший запас прочности, чем у них.
— Нет, не больший, — с силой сказал Оуэнс. — Красное кровяное тельце состоит из миллиардов атомов, а у «Протеуса» в том же пространстве будут сконцентрированы миллиарды миллиардов миллиардов атомов — уменьшенных, конечно, но что из того? В силу этой же причины мы будем обладать куда большей уязвимостью, большей хрупкостью. Далее — окружение красных кровяных телец состоит из атомов, соизмеримых по размерам с теми, которые составляют само тельце; наше же окружение будет состоять из атомов чудовищных — для нас — размеров.
