Я слаб, но не пугаюсь испытанья...
Где сколько б ни было тоски, смелей
Ее мне в сердце горестное лей.
Пусть полон горя я людского буду, -
Лишь меньше горя стало бы повсюду.
Пусть мне сужден раба скорбей удел,
Я им ни с кем меняться б не хотел.
Я об утехах жизни не мечтаю:
Я к бренности доверья не питаю.
Любовь! Я странником - беднягой стал,
В юдоли скорби я бродягой стал.
От горя избавления не знаю,
Пришел - и возвращения не знаю.
Будь снисходительна к моей мольбе -
Позволь навек покорным быть судьбе.
Здесь, на пиру[29], кровавые потоки,
И виночерпий здесь - палач жестокий.
Дай кубок мне с вином, чтоб дни мои
Я прожил в опьянение, в забытьи,
Чтоб свой забыл рассвет многострадальный,
Забыл времен круговорот печальный,
Чтоб мира я не видел существо
И кривизну не замечал его".
Кормилица склонилась над бедняжкой
И смыла кровь с него, вздыхая тяжко,
Его омыла горьких слез ручьем
И кровью напоила с молоком.
Он с ликованьем принят был родными,
Они младенцу дали Кейса имя.
Кормилица внимательна была,
Заботлива, старательна была,
А он все плакал в горе неизбывном,
Не рад ее заботам беспрерывным.
Движенье каждое и каждый стон
Показывали, как терзался он.
И кровью молоко ему казалось,
Казалось, туча стрел в него вонзалась.
Покой от обольщений он терял,
Но сердца оболыценьям не вверял . . .
Вот как-то раз, младенца развлекая,
Кормилица гуляла молодая.
Увидела красавица одна,
Что жизнь его мучения полна,
Взяла многострадального младенца
И уняла печального младенца.
Малютка сразу прекратил свой крик -
Доверчиво к ее груди приник.
Ей улыбался с ясными глазами,
Отпустит - заливался вновь слезами.
Поняв печального младенца нрав,
Младенцу дали пери для забав.
О матери с кормилицей нимало
Теперь его душа не тосковала.
Любовь в природе мальчика была, -
К возлюбленной она его влекла.
С рождения был Кейс с любовью дружен,
Затем ему был лик прекрасный нужен.
Когда младенец красотой пленен -
В нем, значит, лик любви запечатлен.
Все видели - несчастным мальчик станет
И от любви цвет дней его увянет.
Рассвет подобный землю озарит,
Поднявшись, солнце землю покорит.
Заботясь о младенце луноликом,
Кормилица, в старании великом,
Растила этот месяц молодой, -
И стал он полной, ясною луной.
А время постепенно, равномерно
Его вином любви поило верной...
Все больше разливался хмель в крови.
Давила все теснее цепь любви ...
Но дальше колесо времен вращалось,
Уж десять лет страдальцу исполнялось .
Отец, как требовал того адат,
Назначил обрезания обряд.
Со всей страны в одном собрал он месте
