Артем так разошелся, что даже почувствовал слезы на глазах — у него так часто бывало, если речь шла о вещах ему важных. Отец Никодим следил за его словами бдительно, но паузой случайной воспользоваться не преминул:
— Ну, я бы не стал делать таких обобщений, это излишняя мистика.
Артем хотел сказать, что изо всех сил старался посмотреть на эту историю с разных сторон — так врачи тщательно изучают пораженный орган, прежде чем вынести диагноз, но постеснялся — как будто он хвастается своими изысканиями. Тоже еще, отец Браун… Решил не делиться больше смелыми параллелями, а спросить то, что хотел спросить:
— Вы думаете, всему виной игумен Гурий?
— Игумен Гурий? — Никодим расхохотался так громко, что стая ворон снялась с ветки и, обиженно каркая, полетела на поиски нового бивуака: над батюшками тут же просыпался снег с ветки — будто опрокинули мешок с мукой. — У отца игумена всего лишь интересы совпали с текущим моментом. Он ведь мечтает о независимости своего монастыря — как маленькое и гордое государство.
Артем не понимал, о чем идет речь.
— Его игуменство мечтает создать островок независимости в нашем епархиальном море и регулярно подбрасывает владыке прошения о выходе Успенского монастыря из епархиального подчинения. Данные просьбы оставались без внимания, что почтенного игумена ранило безмерно. Если ты хочешь знать о причинах такого стремления, то их две, и они могут поспорить друг с другом в популярности. Власть и деньги. Деньги и власть. Духовные чада нашего игумена — люди непростые. Бизнесмены, бандиты, политики: обычного человека там с трудом сыщешь, хотя, говорят, один или два все же имеются — для контраста. А так — элита Николаевска: игумен духовно окормляет самого Антиноя Зубова.
Артем кивнул, удивляясь — депутат Зубов был одной из самых колоритных фигур николаевской политической панорамы, правда, с трудом верилось, что Антиной Николаевич ведет церковную жизнь.
— Пушкин — это на все времена, — неожиданно сообщил Никодим. — Не хочу быть столбовой дворянкой, а хочу владычицей морскою! Вот так и наш игумен Гурий не желает быть просто игуменом, но ищет большей власти. И больших денег. Молиться и подчиняться епископу — пройденный этап, потому что скучно и трудно. И все же, отец Артемий, главных виновников надо искать не в Успенском монастыре…
— Где тогда?
— Если бы я знал, отец Артемий, я бы обязательно тебе сказал. Но чем больше я думаю обо всей этой истории, тем меньше понимаю. Очень многое кажется очевидным, и в то же самое время концы с концами абсолютно не сходятся. Кроме прочего, меня ужасно раздражает, что владыка не желает хотя бы слово сказать в свою защиту. Ну сам не хочет — я бы мог сделать заявление, провести пресс-конференцию, тем более журналисты у нас далеко не самые глупые. Так нет ведь — он даже слышать ничего не желает! Тут еще юродивая эта, видел ты, может? Владыка с ней ежедневно советуется, прогуливается чуть не под руку — и слушает, я видел, он ее на самом деле слушает! Что она ему там рассказывает, не знаю и гадать не буду, но когда я умолял владыку выступить по телевидению, он сразу сказал: «Не пойду. Она не велит».
