О случившемся доложили великому князю Сергею Александровичу и императору Николаю II, но празднества не отменили. Место катастрофы было убрано и очищено от всех следов разыгравшейся драмы, и следующий день на Ходынском поле оркестр играл концерт, а к 14 часам туда прибыл император Николай II, встреченный громовым «ура» и пением Народного гимна.
В 1910 году на Ходынском поле, неподалеку от нынешней станции метро, был открыт аэродром Московского общества воздухоплавания, который после 1917 года стал называться сначала «Центральный аэродром имени Льва Троцкого», а потом — имени Михаила Фрунзе. Здесь совершали свои полеты выдающиеся русские летчики П.Н. Нестеров, С.И. Уточкин и В.П. Чкалов — отсюда и название станции. Ее оформление посвящено русской и советской авиации, барельефы на сводчатом потолке изображают раскрытые парашюты, а светильники вписаны в пересечение их строп. Дизайн так понравился Иосифу Сталину, что он приказал точно так же оформить зал заседаний в бункере, выстроенном для него в Самаре.
Заслуживает внимания и станция Динамо — она самая радиоактивная. Нет, причин для паники нет, просто в 1940 году физики Г.Н. Флеров и К.А. Петржак выбрали ее для проведения наблюдений за распадом урана, так как большая глубина могла защитить от космических помех. В результате экспериментов, проводимых на станции в ночное время, физиками было открыто спонтанное деление ядер урана.
А еще эта станция снималась в кино: именно там встречались герои мелодрамы «Еще раз про любовь», чьи роли исполнили тогда еще молодые Татьяна Доронина и Александр Лазарев.
Бытует в народе поговорка, переделанная из стихотворной строчки Игоря Холина «У метро у Сокола дочка мать укокала» — и недаром! Место там не из лучших. Станция Сокол выстроена на месте Братского воинского кладбища, где хоронили погибших в Первой мировой войне. Потом чекисты расстреливали здесь священников и белогвардейских офицеров. Позже кладбище снесли, но кости не вывезли, а просто заровняли все бульдозерами. Ныне о кладбище напоминает лишь чудом сохранившийся монумент студенту Шлихтеру и установленные памятные знаки в честь погибших. Многие машинисты и рабочие подземки признаются, что в районе этой станции их не оставляет неприятное ощущение, будто за ними кто-то следит, стоит за спиной. Работники метрополитена рассказывают, что порой видят на станции призраков: израненных, в бинтах с кровавыми пятнами. Новички пугаются, и старожилы объясняют, что это раненые с разоренного кладбища приходят. Видно, души их никак не успокоятся. Поезда туда-сюда мчатся, вот и будят несчастных.
