— Кто из вас, — прокричала Кудрявцева, — сочиняет роман из средневековой жизни?
Все промолчали. Из средневековой жизни никто романа не сочинял.
— А Пенкин — сочиняет!
— А почему Пенкина нет? Почему он не явился? — пропищала Шамрочка.
Тут Корягин объяснил, что с Пенкиным. Даже рассказал про бутерброды, которые не знал куда девать.
— Дай мне слово, Кудрявцева! — потребовала Замошина.
— Бери, — пожала плечами Галя.
— Ребята! — обратилась к звену Замошина. — Я хочу вам просто напомнить, что сказано в газете. Ягодкин, процитируй то место, где Пенкин разглагольствовал о товарищеской взаимопомощи.
Ягодкин процитировал.
— Ну, что это, как не злейшая насмешка? Никакой взаимопомощи у нас нет и не было. Или вот. Фигур… Ягодкин, давай про стенки и парты разноцветные.
Ягодкин и про стенки процитировал.
— Какого, какого цвета? — переспросил Зайцев.
— Коричневого и зеленого.
— Что вы на это скажете? — продолжала Оля. — Кто это и когда решил? О стенках даже вопрос нигде не ставился! Мы стенки эти никогда даже не рассматривали — ни на совете дружины, ни на совете отряда. А Пенкин, видите ли, врет про наши стенки!
— А это ничего — зеленые парты, — ни с того ни с сего прикинул Зайцев. — И если, скажем, зеленая доска — это лучше, чем черная. Что тебе тут не нравится?
— Так ведь это же неправда! Вот что мне не нравится.
И Оля так посмотрела на Зайцева, что тот сразу пожалел, что неудачно высказался.
— Подвожу черту, — сказала Ольга. — Предлагаю. Первое: поставить вопрос на отрядном сборе об исключении Пенкина из пионеров за злостное вранье, второе: ходатайствовать перед Иваном Петровичем об исключении его из школы, третье: написать письмо в газету. Полнейшее опровержение.
Но не успела оторопевшая Кудрявцева поставить предложения Замошиной на голосование — в дело вмешался Корягин, который ходил поблизости.
У него было предложение.
Оля попыталась лишить его слова. Она утверждала, что Корягин как староста класса пытается оказать давление на звено, а этого делать не следует.
Корягин резонно возразил, что выдвинет предложение не как староста, а как член второго звена, а вот именно Оля Замошина, пусть она и член совета дружины, не входит в звено и не имеет никакого права руководить сбором.
Они принялись спорить. В спор захотел вмешаться Сорокин, но он так сильно заикался, что никто толком не понял, на чьей он стороне.
Тут экскаватор, смирно стоявший в нескольких шагах от дуба, вдруг заверещал и стал работать с таким грохотом и визгом, как будто ему было совершенно наплевать, что вокруг — воскресенье.
