Мне казалось, что матери, сын которой уже был дважды женат, не страшна его новая женитьба, – регулярные действия снижают настороженность, и человек уже не чувствует опасности. Мне казалось, у Софьи Марковны должна была выработаться привычка к новым невесткам. Но не тут-то было! Софья Марковна не могла смириться, что прежде Илья был женат на докторах наук, а Ирка – директор буфета.
Илья с Иркой, как подростки, взяли меня с собой – знакомиться с мамой.
– Мама, это Ира-Хомяк, то есть Ира, а это ее подруга, кандидат наук, наполовину еврейка.
– Ну, хотя бы, – сказала Софья Марковна. И тут же поманила меня к себе, прошептала: – Деточка, зачем мой Илюша женится на этой… на этом?… Боже мой, если бы мой муж увидел, что его ребенок женат на хомяке… а теперь он мне привел хомяка без степени. Илюша – принц, все мои невестки были доктора наук, а она – вы понимаете?… На букву «б»! К тому же она русская!..
Я поняла: Илья – еврейский принц, Ирка – русский хомяк без степени.
– Софья Марковна, почему на букву «б»?! Ирка очень хороший человек, она собирается прожить с Ильей всю свою жизнь…
– Вы имеете в виду с моим Ильей? – переспросила Софья Марковна. – Она собирается прожить с Илюшей всю мою жизнь? А «б» – это вовсе не то, что вы подумали, «б» – это буфетчица… Буфетчица – неплохая профессия, но при чем тут мы?… Мы ходим в театр, а не в буфет! Мы не женимся на хомяках другого круга!
Илья сидел, расслабленно замерев с выражением «я в домике» – он в безопасности, а мир обтекает его со всех сторон, Ирка изо всех сил улыбалась будущей свекрови, но ничего не вышло: Софья Марковна запретила.
Илья хотел жениться и одновременно не ослушаться маму. Сидел у меня часами и говорил, что мама права, что, по словам Хайдеггера, «данная проблема приобретает особое значение в познании всего универсума нашего бытия», что, женившись на Хомяке, он подвергнется воздействию других социальных норм и конвенций и трансформация представлений о себе приведет его к кризису аутентичности. Настроение Софьи Марковны улучшалось с каждым днем, Ирка страдала, – и мне пришлось почитать Хайдеггера и от имени Хайдеггера убеждать Илью, что только женившись на Хомяке он в полной мере осознает уникальные возможности своего индивидуального бытия. А если Софья Марковна не примет Ирку, то пусть он, как сказано в Библии, прилепится к Хомяку, а к маме приходит один, в рамках аутентичности своего существования. Ну, и Илья женился и уже десять лет счастлив, по-своему: есть люди, которым для счастья нужно немного несчастья. Несчастье Ильи в том, что «мама так ее и не приняла».
