Я смотрю на звезды | страница 2

Неужели и мы попадем в руки к Антанасу?

— Не трусь, — подбадривает меня Винцукас. — Все изменится, когда мы найдем клад и станем богачами. Сам Антанас прорубит для нас большую дыру в ограде и скажет: «Милости просим, господа!»

Ой, как мне хочется стать богачом!

Я никогда не забирался бы в чужие огороды даже через дыру в ограде!

Я день-деньской гулял бы по берегу реки, как племянник домовладельца Капера, гулял бы не просто так, а в галошах.

Я купил бы у Шарфштейна две порции мороженого и одну отдал бы Мойшке-Сороке, чтоб он простыл, барчонок!

Ой, как мне хочется стать богачом!

— Где бы раздобыть лопату? — сокрушается Винцукас.

— В самом деле, где? — вздыхаю я.

— Наша сломана.

— Может, у могильщика Хаима?

— Думаешь, даст?

— Даст, пожалуй. У него их много.

— А если спросит — зачем?

— Скажу: кошку хоронить.

— Ну, что ж. Пошли.

Могильщик Хаим наш родственник, троюродный брат бабушки. Но она никогда не ходит к нему в гости.

— Пока не понесут, — говорит, — сама не пойду.

Зато я часто бегаю на кладбище.

Со мной Хаим дружит. Его бодливая коза отводит рога и почтительно уступает мне дорогу. Меня ненавидят только, кладбищенские вороны. Я сломал из-за них две рогатки и сломал бы, наверно, еще пару, не вмешайся могильщик.

— Глупенький! Разве их перебьешь в одиночку? Они плодятся так же быстро, как наши беды. Бог с ними, с воронами!

Могильщик научил меня грамоте.

— Смотри, — ласково ворчал он и тыкал толстым указательным пальцем в полуистершиеся от времени надписи на плитах. — Вот буква А, вот буква Б. Ну-ка, сложи их вместе.

Я послушно складывал вслух причудливые знаки:

— А-б-р-а-м К-о-п-е-л-е-в-и-ч…

Могильщик водил меня от надгробия к надгробию и приказывал:

— Читай!

Высунув кончик языка, я сладко тянул нараспев:

— Г-е-н-е-х К-р-и-м-е-р у-м-е-р в о-д-н-а т-ы-с-я-ч-а д-е-в-я-т-ь-с-о-т т-р-и-д-ц-а-т-ь в-о-с-ь-м-о-м г-о-д-у… Реб Хаим, не проще ли: в прошлом году?

— Чудак! — смеялся Хаим.

За лето мы прошли с ним все могилы, кроме одной. К ней могильщик меня и близко не подпускал.

— Назад! Назад! — кричал он, как будто я мог ее осквернить.

И все же я не вытерпел. Однажды, когда могильщика не было дома, я пришел на кладбище и разыскал среди деревьев таинственный холмик.

Возле него паслась коза.

Что ей надо? Может, Хаим поставил ее за сторожа? Нет, непохоже.

Животное мирно щипало траву. Изредка оно поднимало на меня свои невыразимо грустные глаза.

В синем небе на высокой канторской ноте пели жаворонки. Радостно сияло солнце. Сквозь густую листву деревьев падала золотистая пыльца, как будто ее стряхнули с крыльев все мотыльки на свете.