Около четырех часов дня Райли присоединилась к отцу в саду Морта. Его глаза были прикрыты, дыхание замедлено, будто бы он медитировал. Бутылка оранжевого стабилизатора стояла рядом с ним, а на коленях лежала книга. Когда она взяла ее и отложила в сторону, она даже не удивилась, увидев, что та была о гражданской войне.
Ее отец очнулся, улыбаясь, когда узнал ее.
- Тыковка!
Райли улыбнулась этому прозвищу: оно начинало нравится больше с каждым днем. Затем последовало объятие. Он не спешил, да и Райли не видела причин для этого. Когда оно, наконец, закончилось, он сделал большой глоток своего напитка. Это послужило ей своеобразной подсказкой начинать разговор.
- Охотники говорят, что я должна остаться у Стюарта, - сообщила она.
- Есть судьбы похуже, - сказал ее отец, улыбаясь.
Райли вспомнила о всей той вкусной еде.
- Вот что я выяснила. Если я веду себя хорошо, охотники оставят меня в покое.
- С этой Церковью не все так-то просто. Просто будь осторожна с ними, хорошо?
Она кивнула.
- Мы нанесли удар вчера вечером.
Потом она рассказала ему, как Бек стал всеобщим героем рейда.
- Он в порядке? - Беспокойство в его голосе было столь велико, как если бы он спрашивал о ней самой.
- Когда я видела его в последний раз, он был все тем же беспрестанно орущим деревенщиной и, я думаю, это хороший знак.
Ее отец рассмеялся. Это напомнило Райли о том, как было раньше, прежде чем ее отец умер. О том, как они наслаждались обществом друг друга, обсуждая настолько глупые и бессмысленные вещи, как количество кошачьей шерсти, составляющей волосяной шарик
- Я сказала Беку, что ты здесь. Надеюсь, что все будет в норме.
- Хорошо. Я хочу увидеть его снова. Я скучаю по нему.
Встреча, должно быть, будет весьма болезненной для обоих. И Беку придется пройти через то, что пришлось преодолеть и ей.
Боже мой, какой ужас, подумала она. Вся та скорбь вернется с новой силой. Нельзя этого допустить.
- Он хочет знать, кто воскресил тебя, - предупредила она.
- Я уверен, что так и есть, - ответил он быстро. - Мастера знают где я?
- Да.
Ее отец уставился на фонтан, в центре которого резвилась каменная обнаженная нимфа.
