– Все идет отлично, – с воодушевлением ответил он. – Меня повысили… прибавили жалованье.
Говоря так, он чувствовал себя глубоко несчастным, зато они все уверяли, что страшно рады за него.
– Видно, что вас там ценят, – сказала миссис Кэри. – Иначе вам бы не удалось отпроситься дважды за три недели.
– А я сказал: придется вам меня отпустить. Я сказал: не отпустите – уволюсь, – поспешил объяснить Джордж.
– Только лучше бы вам откладывать деньги, – мягко упрекнула миссис Кэри. – А то ведь вы тратите на эти поездки весь свой заработок.
Ужин кончился – они с Джонкуил снова остались наедине, и она снова прильнула к нему.
– Милый, я так рада, что ты здесь, – вздохнула она. – Хорошо бы ты никогда больше не уезжал.
– Ты соскучилась?
– Да, очень.
– А скажи… у тебя часто бывают в гостях другие мужчины? Вроде тех двух мальчиков?
Вопрос удивил ее. Черные бархатные глаза округлились.
– Конечно. Все время. Я ведь тебе писала, милый.
Ну, разумеется. Когда он только приехал в этот город, ее уже окружала дюжина поклонников; они по-юношески восхищались ее экзотической хрупкостью, а кое-кто из них замечал, что ее красивые глаза смотрят трезво и снисходительно.
– По-твоему, я нигде не должна бывать? – резко спросила Джонкуил, откидываясь на спинку дивана и словно бы сразу оказавшись за много-много миль. – Так и должна всю жизнь сидеть в четырех стенах?
– Это как же понять? – испугался он. – Ты хочешь сказать, у меня никогда не будет денег, чтобы жениться на тебе?
– Джордж, ты слишком торопишься с выводами.
– Ничего подобного, ты именно это и сказала.
Джордж решил оставить скользкую тему. Надо избегать всего, что может испортить этот вечер. Он попытался снова ее обнять, но она неожиданно воспротивилась:
– Жарко. Я принесу вентилятор.
Включив вентилятор, они снова сели на диван, но Джордж был так взвинчен, что невольно бросился прямо в запретную область.
– Когда ты станешь моей женой?
– А ты уже готов к тому, чтобы я стала твоей женой?
Вдруг у него сдали нервы, и он вскочил.
– Да выключи ты этот чертов вентилятор! – закричал он. – Он меня бесит. Он не воздух гонит, а наше с тобой время. Я хочу быть здесь счастливым и забыть о времени и о Нью-Йорке…
Он опустился на диван так же неожиданно, как вскочил. Джонкуил выключила вентилятор и, положив его голову к себе на колени, стала гладить по волосам.
– Давай посидим вот так, – мягко сказала она. – Посидим тихонечко, вот так, и я буду тебя баюкать. Ты устал, мой родной, ты издергался, но теперь твоя любимая позаботится о тебе.
