В этот момент, как предвестник беды, перед самым окном Сергея пролетел баклан со свисающим из клюва, мотыляющимся в потоках воздуха – почти как только что мужик – коротким шнурком.
«Не к добру», – решил Сергей. Но увидел, как мужик поднялся на четвереньки и, когда Трескачёв уже подумал, что тот таким образом и двинется дальше, путник вернул себя хоть и в безусловно шаткое, но всё ж более достойное, вертикальное положение.
Какова цель этого нелёгкого и даже опасного перехода? Завтра путник и сам о ней не вспомнит. Останутся лишь логические догадки: шёл домой; за деньгами; продолжить. Это могут быть три разные цели, а могут оказаться и составляющими одной. Пьяный – он как Бог, его пути неисповедимы.
Сергей потушил сигарету о дно пепельницы, и в это время щёлкнул кнопкой вскипевший чайник. Трескачёв собрался в ванну умыться и вдруг, глянув в окно, неожиданно увидел там, на пике горки, осиленной идущим, милицейский «уазик». Из него выскочил милиционер и произвёл задержание уж готового перевалить на ту сторону горки путника.
Через минуту «уазик» увозил так упорно стремившегося – домой; за деньгами; продолжить – бога в противоположную сторону от его неисповедимой цели. Всё ж баклан действительно оказался предвестником беды. Сергей вспомнил свисающий из клюва шнурок и вдруг понял, что это был крысиный хвост.
«Может, это не ветер его мотылял, а сама крыса была ещё жива? Ф у, гадость, какая!» Видел он подобное в Мурманске, на остановке у «Семёновского». Собака изрыгнула что-то живое под ноги влюблённой парочке на скамейке. «Вспомнил пол раздолбанный – вот и чудится. Впрочем, что пол, с милицией тоже весёлый случай имелся…»
Дело было года за три до провала в подвал. Опять-таки, когда Трескачёв снял квартиру. В тот раз в Мурманске. Решил тогда Сергей отметить это дело с друзьями, коих набралось не мало. Не тьма конечно, тьмущая, но дым коромыслом; но общение скучкованно по два-три человека; но кто-то перебрался на кухню, и ванна занята.
Разошлись утром – часов в девять. С Сергеем осталась лишь знакомая со вчера Света, да на кухне успевший вернуться, когда все расходились, друг Рога со своей Полиной.
Когда Трескачёв со Светой, покинув комнату, прошли на кухню, магнитофон на холодильнике мотал-озвучивал кассету «Slayer». Полина в незнакомой Свете почувствовала возможную союзницу и затрясла друга за рукав:
– Может, есть что повеселее?
– Есть, – кивал головой под музыку Рога. – Следующая песня.
