– Перестань! – воскликнула она. – Не говори таких слов. Ты сам во всем виноват. Нельзя никому никогда рассказывать то, что в ту ночь рассказал мне ты. Даже если это очень близкий человек. Особенно если это близкий человек. Ты понимаешь, в какое положение ты меня поставил? Ты меня сделал заложницей той ситуации, в которой сам оказался. Мне и так не сладко было от этого Голобáбова, а тут еще сон твой, будь он неладен.
– Голобобова, – поправил Юлий.
Ольга сообщила, что в первый раз к ней приходил рядовой сотрудник и, особо не объясняя, в чем дело, спросил, был ли с ней ее близкий знакомый Юлий Тараскин в ночь с пятницы на субботу. Ольга сказала, что они были вместе у него дома и расстались только под утро, когда за Тараскиным заехали со службы. Чем именно был вызван этот вопрос, Ольга решила не уточнять.
– Не хотела лезть в ваши ментовские расклады, – объяснила она.
Через день к ней уже приехали на работу и, предъявив повестку, препроводили в городское УВД к майору Голобобову, который задал ей тот же вопрос. Когда Ольга в очередной раз заверила, что Юлий был с ней, Голобобов посоветовал ей хорошенько подумать, потому что, как подсказывает его личный опыт, от свидетеля до соучастника преступления, который создает своему подельнику ложное алиби, всего один шаг. Тогда Ольга и спросила то, что должна была выяснить еще с самого начала, а что, собственно, произошло. Узнав про Лапова, Ольга поинтересовалась, как именно он был убит. Голобобов просьбу удовлетворил. То, что она услышала, повергло ее в шок.
– Ты не представляешь, как я испугалась.
– Да. И от страха ты не просто рассказала про сон, а еще и предоставила им диктофонную запись. Мудрое решение.
– Не ерничай.
– Господь с тобою. Мне вообще не до смеха. Но я не смог бы встать с постели, покинуть квартиру и отсутствовать около часа так, чтобы ты этого не заметила. Ты спишь очень чутко. Я это знаю. И ты это знаешь. Но ты нашла прекрасный выход из ситуации. Свалила все на свой крепкий сон, и концы в воду.
– А что мне было делать?
– Попытаться разгадать природу этого вещего сна, вместо того чтобы давать им запись.
– Какой еще к чертям вещий сон! О чем ты? Если такое и может случиться, то только в самых исключительных случаях. Но я в это не верю. Это… как бы тебе сказать. Как истории про барабашек и космических пришельцев. О них пишут статьи и книги. Снимают документальные фильмы. Но никто из нас и наших знакомых, кому мы могли бы верить, лично не сталкивался с чем-либо подобным. Никогда.
