Если я потеряю душу, что ж, так тому и быть. Пусть меня завтра пристрелят.
Сначала Ник овладел моим ртом, а потом и телом. Один глубокий толчок — и я больше не девственница. Вот только избавиться от второй моей проблемы будет чуть-чуть труднее.
Боль длилась всего секунду — я терплю большую каждое полнолуние. Но Ник замер, потом медленно поднял голову. В его взгляде все еще читалась злость, но теперь к ней добавились беспокойство и мягкость, которой я не видела с момента его возвращения.
— Почему ты мне не сказала?
— Ты не спрашивал.
Ник уперся лбом в мой лоб.
— Элиза...
— Не останавливайся. Если остановишься, мне придется тебя убить.
Он усмехнулся, но я не шутила. Мое тело горело, кожа казалась слишком тесной, а кровь вскипала.
Я вцепилась в спину Ника, потом принялась исследовать рельеф его ягодиц, все впадинки и выпуклости. Притянув его ближе, я задала безмолвный вечный вопрос и получила ответ в виде еще одного яростного толчка.
Весь мир уменьшился до точки слияния наших тел. Девственность осталась в прошлом, и я все еще была человеком. Ну, по крайней мере, до определенной степени.
Джесси спрашивала, какую еще свинью мироздание способно мне подложить. В данный момент меня волновало лишь то, что еще со мной мог сделать Ник и как долго он продержится.
Я приподнялась ему навстречу, и его тело отозвалось пульсацией внутри меня в такт биению наших сердец. Глаза Ника были закрыты, голова откинута назад, и с каждым движением он проникал все глубже и становился все больше.
— Еще, — пробормотала я ему в губы, затем прикусила нижнюю. — Сильнее.
— Я сделаю тебе больно.
— Не сделаешь. — Я сжала его бедра и показала, чего хочу. — Не сможешь.
Изначальная грубость стала еще первобытней. Меня возбуждало скольжение плоти о плоть. Выгнувшись, я подставила Нику грудь, но мешала футболка Джесси. Я попыталась ее стащить, но ткань была плотно зажата между нами, а мы совершенно не собирались отлипать друг от друга.
С рычанием, которое, казалось, докатилось до кончиков пальцев на моих ногах, Ник схватил горловину футболки и разорвал ткань пополам. Опустив голову, он захватил ртом один сосок, потом прикусил его.
Я затрепетала и сильнее сжала его член. Вздрогнув, Ник втянул сосок, прижимая его языком к нёбу в ритме, который отдавался в наших телах.
Мне пришлось закрыть глаза, потому что перед глазами замелькали видения совершенно незнакомого мира. Лес, деревья, небо — новолуние, полнолуние, — ответы на все когда-либо возникавшие вопросы, прямо тут, так близко, что я словно наяву услышала слова и нашла решение задачи.
