— Вашей подруге понравилась книга?
— Не знаю, но, похоже, вы посмеялись надо мной, рекомендуя ту книгу.
— Неужели вы так думаете?
— Да. Но это не имеет значения.
— Действительно. Извините, я не представился. Рафаэль Маль.
— Знаю.
Он посмотрел на нее с удивлением, к которому примешивалось беспокойство.
— Может, у нас есть общие друзья?
— Не думаю. Мне надо идти. До свидания, месье.
— Не уходите так, мне хотелось бы снова с вами встретиться. Как вас зовут?
Леа услышала, как отвечает, сама толком не зная, почему:
— Леа Дельмас.
— Ежедневно около часа дня я бываю на террасе кафе «Два болванчика» и был бы рад угостить вас.
Кивнув, Леа молча удалилась.
На Университетской стояла тишина: в квартире никого не было. С тревогой Леа спрашивала себя, не вернулось ли к Лизе страстное желание уехать, захватившее также Альбертину и Эстеллу. Но долго мучиться ей не пришлось — в сопровождении служанки вошли тетушки.
— Если бы ты видела, сколько собралось народу! И какой порыв! Бог не может нас покинуть, — воскликнула Лиза, снимая смешную розовую шляпку с крупным букетом фиалок.
Снимая серый жакет, Альбертина спокойно подтвердила:
— Да, это было волнующе.
— Уверена, эти молитвы и процессии не оставили бошам никаких шансов, — идя на кухню, добавила Эстелла.
— Откуда вы? — спросила Леа.
— Мы пошли в Нотр-Дам, куда на молебен приглашают всех парижан, — поправляя волосы перед одним из венецианских зеркал прихожей, ответила Лиза.
Леа вошла в малую гостиную, где ей бросился в глаза совершенно новый огромный радиоприемник.
— Приобретение твоей тети Лизы, — пояснила Альбертина, отвечая на немой вопрос Леа.
— Старый сломался?
— Да нет. Но ей хотелось, чтобы рядом с кроватью находился постоянно, денно и нощно, включенный приемник. Она слушает даже Лондон.
Леа повернула ручку аппарата. После недолгого молчания и потрескивания они услышали:
«…Первые составы с бельгийскими и голландскими беженцами прибудут на Северный вокзал послезавтра. Всем лицам, желающим выразить свое сочувствие к этим несчастным, следует обращаться во французский Красный Крест».
— Мы туда съездим, — твердо заявила Альбертина. — Леа, позвони механику в гараж; пусть завтра с утра он подгонит машину к дому. А я посмотрю с Эстеллой, что есть у нас дома из продуктов и одежды.
Приехав на следующий день к Камилле, Леа застала ее в слезах стоявшей на коленях перед радиоприемником, несмотря на мольбы зашедшей ее проведать Сары Мюлыптейн и ворчание мадам Лебретон.
