— Этого недостаточно, сейчас я сделаю еще.
— Позвольте, я сделаю сам, обожаю это занятие. Идите к Саре, я беспокоюсь за нее.
В комнате, сидя на кровати, Франсуа держал в своих руках руки молодой женщины.
— Как она? — подойдя, прошептала Леа.
Не отвечая, он покачал головой.
Она опустилась на колени и посмотрела на свою подругу. На лбу у той блестели крупные капли пота, раны на щеках четко выделялись на фоне сероватой кожи.
— Франсуа… Сара не умрет?
О! Эти слезы, дрожащие на ресницах Франсуа! Почему это так удивило ее? Ведь она не впервые видела плачущих мужчин. Но слезы отца, Лорана, Матиаса были трогательны, но не удивляли ее… Леа встала.
— Я вызову доктора Дюбуа.
— Кто этот доктор Дюбуа? Вы уверены в нем?
— Вы знаете его — это тот врач, который лечил Камиллу. Может быть, он все еще в Париже.
— Да, припоминаю. Прекрасный человек. Позвоните ему.
Леа отсутствовала всего лишь несколько минут.
— Нам очень повезло. Он только что вернулся домой после ночного дежурства в госпитале. Мне с трудом удалось дать ему понять, не вдаваясь в излишние подробности, о чем идет речь. Он приедет. Он очень хорошо помнит Камиллу и меня. Который час?
— Половина седьмого.
— Боже мой! Эстелла уже должна встать. Если она застанет на своей кухне Рафаэля, то разыграется целая драма.
Но это уже произошло!..
Эстелла и Рафаэль, сидя напротив друг друга, каждый с чашечкой кофе в руке, беседовали, как старые знакомые.
— А! Вот и вы, мадемуазель Леа. Я чуть было не умерла от страха, увидев, как какой-то человек в моем переднике готовит завтрак. К счастью, он мне очень быстро все объяснил.
— Я рассказал мадемуазель Эстелле, что опоздал на последний поезд метро, и вы были так любезны, что позволили мне переночевать в гостиной.
— Где вы могли бы погибнуть от холода, — проворчала служанка.
— Эстелла, — улыбаясь, спросила Леа, — Франсуаза сегодня приедет сюда?
— Конечно: ведь жених мадемуазель Франсуазы должен засвидетельствовать свое почтение вашим тетушкам.
Леа и Рафаэль с беспокойством переглянулись.
— А вы не знаете, когда?
— По-моему, мадемуазель Альбертина говорила, что после полудня. Мадемуазель Леа, нужно экономнее расходовать кофе и добавлять в него цикорий. К тому же это полезнее… Правда, он тогда не такой вкусный, — сказала она, с наслаждением допивая свою чашку.
Удовлетворенно вздохнув, она встала.
— Я тут заболталась, а мне уже нужно быть в мясной лавке на улице Сены. Господин Мюло сегодня должен получить баранину. Пойду одеваться. Мадемуазель не любят, когда я расхаживаю в халате и бигуди.
