Планета Йоргов | страница 33
Она, видно, что-то стала понимать: сказала ему, что ей совсем плохо, когда нет его. А ему тоже совсем не хотелось с ней разлучаться.
И разрешили взять её с собой на Гардрар, хотя все остальные примитивы оставались на Зрыыре под присмотром землян. А мудрые летели все, и столько же землян.
… За несколько дней до отлета на экспресс попросила сходить с ним к Малгкхе, где дали ей тогда подержать на руках ребенка. И снова дали.
Он стал немного больше и даже улыбнулся ей: стало очень-очень хорошо. Но Малгкха не улыбалась, как тогда: наверно, ей тоже плохо, когда нет Александра. Спросила поэтому его:
— Они здесь, ты туда: зачем?
Александр ничего не ответил, но Лим спросил:
— Правда: может, ты останешься? — и тогда Александр покачал головой из стороны в сторону. А Малгкха сказала:
— Пусть: родной мой не может не лететь с вами. Такой он у меня: другого я не смогла бы полюбить.
Цангл поняла не всё: ей только хотелось подольше подержать маленького на руках.
Часть II: Гардрар
14
Полет на Гардрар казался землянам быстрым невероятно: Конбр смог сделать всё, чтобы максимально возможно улучшить возможности «Ковчега». Уже через двадцать четыре бортовых часа экспресс вошел в гиперпространство и столько же потребовалось, чтобы долететь до конечной орбиты вокруг светила Гардрара.
Легче проходил и перенос: благодаря замене анастезирующей жидкости гардрарской дыхательной смесью. А выход из него вообще мало отличался от выхода из простого сна — не только у гардрарцев, но и у землян.
Гардрарцы даже не проходили после него осмотр кибер-диагноста. Но на этот раз произошло неожиданное исключение: не совсем легко произошел выход именно у гардрарки — у Цангл. Еще более неожиданным была обнаруженная причина: её беременность.
Событие поразительное: слишком необычное для гардрарцев. И даже землян, не забывших то, что еще не так уж давно такое и у них было совершенно невозможно.
Как воспримет это Лим: даже при том, как относится он к Цангл? Всё-таки, она — примитива. И поэтому, прежде всего надо об этом сказать ему раньше, чем ей: пусть решает. Если сочтет, что ребенок от такой не нужен — так тому и быть: не поздно исправить положение, а она ничего не узнает.
— Ты принимаешь таблетки? Золотистые, — задал Лим Цангл первый вопрос.
— Нет: ты сказал, что тогда родится ребенок.
— Зачем он тебе?
— Чтобы еще больше любить тебя. Чтобы мы смотрели друг на друга, как Александр и Малгкха — помнишь?
Он снова был поражен: так сказать! Как меняется она: может точно выразить словами то, что чувствует. Что происходит с ней: почему всё больше и больше опережает его в понимании чего-то слишком важного?