— Властелин Тиринар… — в почтении забасили бородачи, поднимаясь с кресел и склоняя головы в приветствиях.
— Хвала вечным недрам, ты посетил нас в лихую годину! — засиял восторгом, почти подбежавший, Торин.
Тварь в клетке рванулась к потолку и, просунув глаз сквозь ячейку, вытаращилась на прибывшего.
— Как погляжу, вы и без меня гостей принимаете, — помутневший взор Тиринара переполняла усталость. Он безотрывно следил за тварью в углу. — И встречаете их вы не приветливо. Надеюсь, старому балагуру стаканчик рубинида найдется.
Торин зыркнул на стражника у двери и тот без слов понял королевский приказ.
— Никогда не кривил душой, — Буракн сграбастал медвежьей хваткой привставшего Тиринара в объятья. — Но припаршивенько выглядишь, старина.
Король Торин расплылся в довольнейшей улыбке.
— Великий Шум оказал нам честь своим визитом! И еще большую тем, что хранит наши дары, — Торин повернулся к гномам стоящим за его спиной указывая взором на наручи и пояс с боевыми кристаллами горного хрусталя.
— Скажу чистую правду, сейчас без ваших надежных даров и шагу без опаски по Эндоре не ступить, — подлил елея на гордость короля Великий. — Но и я на сей раз не с пустыми руками к вам на огонек заглянул.
Дыхание Тиринара от переутомления было не ровным.
— Вот только дайте маленечко дух перевести, но прежде… — Великий тяжело встал и, пройдя меж расступившихся гномов, приблизился к лазутчику Зираиды.
Тварь шарахнулась в противоположную сторону клетки, втянула глаз, изогнулась углами, пытаясь замаскироваться под прутья, и приобрела фактуру металла.
— Гляньте какой спрытный! Хорошая попытка, — утомленно хмыкнул Тиринар, — но я не в прятки с тобой пришел играть. Покажи-ка мне свою память… — Великий полуприклыл глаза, и истинное видение мага скользнуло под хитиновый панцирь лазутчика в его разум.
Звериный, чужой, хищный. Он был рожден вынюхивать, выслеживать и убивать. Тварь задрожала в конвульсиях и мерзко зашипела. Тиринар увидел черное лицо хозяина Кшурурьи, отправляющего своего Шнейда в очередную разведывательную вылазку. Почувствовал хищнический азарт бега и увлечение маскировкой. Но вдруг ему открылись картины ночи. И в одной из последней Великий узрел гномов, усердно маскирующих в земле ровные ряды кристаллов. Картина оказалась не долгой. Яркая вспышка сбоку вышибла сознание из твари и следующее что, четко увидел маг это коридоры Рубуса, этот зал и… четкое изображение карты на столе. Карты, на которой были подробно нанесены все заложенные кристальные поля перед Рубусом, Горном и Каржем.
