– Не ожидала! Ну и фантазия у тебя! – Света подошла поближе и с интересом потрогала живот. – Почти как настоящий.
– Так и задумано. Надеваем парик?
Я села на диван с зеркалом в руке, а Света занялась моей прической. Пара минут, и я превратилась в милую кареглазую беременную с родинкой на щеке и длинными бархатными ресницами.
– Только вот женщины в положении так резво не скачут, – увещевала меня Света, сбрызгивая прическу лаком. – Спина устает, ноги отекают, голова кружится.
– Некоторые женщины легко переносят беременность, – вставила я.
– Это скорее исключение, чем правило. Не вертись!
– Разве еще не готово? – нетерпеливо заерзала я.
– Кто из нас парикмахер, а? – легонько стукнула меня расческой по плечу Света. – Сейчас сзади поправлю…
– Мне нужно, чтобы прическа выглядела естественно, Светка, – не сдержала волнения я, – не так, будто я только что от стилиста вышла.
– Ну ладно, ладно, готово, – неохотно отпустила меня подруга. – Нет-нет, не так!
Света не позволила мне бойко вскочить с дивана и понестись в бой. Присев рядом, она изобразила, как встают беременные. Закрыв глаза, я представила усиленную нагрузку на поясницу, несколько килограммов, смещающих центр тяжести, усталость от ежедневного дискомфорта и тревогу за будущие роды и здоровье малыша. Стараясь не переигрывать, я встала с дивана, демонстрируя привычное усилие, и аккуратно сложила руки на накладном животе. Взгляд Светы изменился. Раньше ей было просто весело – сейчас моя подруга выглядела растроганной.
– Неужели настолько натурально? – улыбнулась я.
– Я вот о чем сейчас подумала, – ответила Света, и ее голос источал тепло, – тебе очень идет быть беременной.
– Да ведь это бутафория, – подпрыгнула я так, как ни одна будущая мать не сумела бы. – Потому и идет. Мои гормоны в норме, волноваться не о чем, живу полной жизнью свободного молодого частного детектива женского пола. А будь этот живот настоящим, неизвестно, насколько умилительно я выглядела бы сейчас.
– Женщину красит материнство, – изрекла Света, складывая расчески в пакет. – Бабушка всегда говорила: «Та курочка красна, которая несется».
Я подошла к подруге и тепло обняла ее.
– Света, у тебя замечательная бабушка, и с внучкой ей повезло.
Света положила ладонь на мои руки, обвивающие ее плечи.
– Я тебя тоже люблю, – сказала она трогательно. – Парик повесишь на манекен, я тебе оставила. Не бросай как попало.
Она указала безликую пластиковую голову на журнальном столике. Несмотря на лирическое настроение, Света была практичной женщиной. Разбросанная по дивану косметика вызывала у нее молчаливое неодобрение: мои товарищи знают, как я отношусь к воспитательным речам и призывам к бессмысленному марафету.
