подала голос Алиса лениво, – они только что обсуждали с Лидой цвет ногтей и их длину одной из общих знакомых, придя, как полагается, к неутешительным для ногтей и знакомых выводам, –
мне казалось, что свинг-вечеринка у вас в пятницу, а не сегодня.Королевская роскошь, сказал, негодующе подняв руки, Диего.
Хотя, конечно, можно и позабавиться, сказал он.
Ненасытный, сказала Лида.
Мой – такой же, сказала Алиса, насмешливо глядя на меня и я понял, что «мой» она сказала неслучайно, уловив мою легкую зависть к Диего и Лиде. Ну так что, тогда… приподнимаясь, чересчур показно, и расстегивая было ширинку, сказал Диего. Но в него уже летела скомканная салфетка, и женщина вставали, чтобы пойти в ванные и привести себя в порядок перед катаниями на коньках по озеру, замерзшему аккурат посреди Ботанического сада. Дамы явно решили приберечь себя до гала-вечеринки, сказал с легким сожалением Диего. Почему ты таскаешь за собой эту жопастую крестьянку, сказал я. Она напоминает мне сестру, сказал он. Госссссссссподи, сказал я. Все вы, от итальянцев до румын и аргентинцев, таковы, сказал я. Только и мечтаете вдуть мамочке, а когда та умирает, переключаетесь на сестер. Нет, амиго, она была служанкой моей сестры, сказала она. И где же твоя сестра, сказал я, сыто покачиваясь – мы уже встали. Она умерла, сказал он. Покончила с собой.
Мне очень жаль, сказал я единственное, что мог сказать.
Да брось, какие могут быть сожаления, сказал он.
В этот момент он показался мне напуганным толстоватым мальчишкой, который отчаянно храбрился, чтобы никто не понял, как скверно у него на душе. Причем делать так его научили книги, которые положено читать толстому мальчику, которому скверно, и который хочет научиться не трусить. Потерянный ребенок, которому велели быть мачо, хохотать и вертеть в руках прилюдно свой хуй. Ну, в смысле сигару, но ведь понятно же, что на самом деле подразумевается, не так ли. У него слегка задрожала – но это быстро прошло – бровь.
Ну… сказал я нарочито добрым тоном, приобняв его за плечи, и увлекая из комнаты. Я собирался сказать что-то про мороз и солнце. Поэзия всегда выручает русских в трудные минуты. Диего покорно поплелся за мной, но сказал.
Она сделала это из-за несчастной любви, сказал он.
Ты нашел этого мудака, решил сыграть в настоящего мужчину я.
Это была женщина, сказал он.
Любовь не выбирает тела, сказал я умную, как мне показалось, фразу.
Мы шли по коридорам их дома, и все это снова напомнило мне дурной сон: я веду за собой хнычущего мальчишку, а он упирается и плачет. А я все никак не могу найти ни Алисы, ни Лиды, ни выхода.
