Она мимолетно нахмурилась.
– Итак, ты жаждешь переговорить с Акидой? Ради бога, я-то сделаю все от меня зависящее, чтобы вас свести, но сомневаюсь, что беседа с хитрющим лебоном что-то тебе даст. Мне приходилось пару раз с ним общаться – чисто как с соседом. Уверяю тебя: этот хитрец говорит лишь то, что хочет, и просто-напросто запирает рот на замок, если вопрос его хоть в чем-то не устраивает. Кстати сказать, как доложили мне надежные источники, сегодня комиссар с ним уже побеседовал, сразу после нас. Так называемый допрос длился не более пятнадцати минут, и единственное, что услышал комиссар от Акиды в ответ на все свои вопросы, была фраза, произнесенная замогильным голосом: «Предателей убила богиня Луны». Вот и все! Уверена: теперь Акида будет пугать всех местью своих богов до умопомрачения.
Признаюсь: мамин бурный монолог заставил меня улыбнуться. Как много интереснейшей информации можно получить, запросто поболтав с кумушками из местных! А вот перед полицейским каждый предпочитает держать рот на замке – целее будешь.
Мама, точно подслушав примерный ход моих мыслей, только усмехнулась, на всякий пожарный погрозила мне пальчиком и, развернувшись, направилась на выход, махнув мне рукой, проговорив торжественно:
– Следуй за мной! Я отведу тебя к грозному Акиде.
Мы вышли из оранжереи, обошли ее и почти сразу оказались у извилистой дороги, в самом конце которой виднелись пестрые кубики крошечных домиков; было видно, как на лужайке, чуть в стороне от жилья, под присмотром старика, мирно смолившего трубку, на зеленом пастбище паслось стадо довольно тощих буйволов.
– Видишь? – Мама протянула руку в ту сторону. – Это и есть поселение наших работников. Раньше на том же самом месте красовались этакие палатки, а теперь, сам видишь – маленькие, но домики, настоящие, в них есть кухоньки и по паре комнат. Плоды цивилизации! Идем.
Мы неторопливо направились по земляной дороге практически красноватого оттенка, что дало мне лишний повод восхититься удивительными красками местных пейзажей. Что ни говори, странно, что в столь колоритной стране Африки каждый второй не рождается великим художником!
То, что мама назвала поселением, на самом деле оказалось миниатюрной территорией, аккуратно огражденной деревянными кольями и в этот час почти безлюдной: не считая играющих в футбол мальчишек на зеленой площадке, нам встретились только две улыбчивые женщины, замотанные в яркие клетчатые тоги, которые на вопрос мамы на непонятном для меня, грешного, языке (как позже выяснилось, на суахили) сообщили ей некие сведения, которые мама тут же поспешила передать мне.
