Ее вскрик, видимо, услышали в коридоре, дверь приоткрылась, и в палату вошла молоденькая медсестра.
– Вы проснулись? – участливо спросила она. – Вам плохо?
Раиса Борисовна только головой качнула отрицательно.
– Может, еще немного поспите?
– Нет, не надо.
Сейчас ей более всего хотелось остаться одной, но медсестра не уходила, и это начало раздражать ее.
– Я же сказала, ничего не надо.
Было видно, что девушка замялась.
– Я, конечно, понимаю, сейчас вам нужен покой, но… В общем, посетитель к вам.
В глазах Раисы Борисовны проскользнула настороженность, сменившаяся страхом. Более всего она сейчас боялась назойливо-настойчивых вопросов, оттого и спросила с едва скрываемым испугом:
– Следователь?
– Нет, не следователь. Правда, из прокуратуры звонили тоже и просили сообщить им, когда вы проснетесь и сможете побеседовать с ними.
– Так кто же?
– Господин Рогачев. Никита Макарович. Правда, я сказала, что вы еще спите, но он все-таки решил дождаться.
«Никита!» – эхом пронеслось в голове, и Раиса Борисовна вдруг почувствовала, как ее начинает отпускать страх и уже не так сильно стучит в висках.
– Так что же ты!.. Пригласи!
Она ждала «своего Никитушку», надеялась на него, и единственное, чего опасалась, так это того, что медсестра заметит всплеск радости в ее глазах и сможет догадаться о ее чувствах.
Однако Рогачев зашел в палату один и, плотно прикрыв за собой дверь, спросил едва слышно:
– Ну, как ты тут?
– Нормально, – также негромко ответила Раиса Борисовна, не зная, что он хотел спросить этими, в общем-то, ничего не значащими словами. – Врач укол сделал, успокаивающий… в общем, за ночь вроде бы оклемалась.
Согласно кивнув, Рогачев присел на стул, что стоял в ногах койки, и как-то искоса прошелся по ее лицу настороженным взглядом.
– Это хорошо… хорошо, что оклемалась.
И замолчал надолго, отчего в ее голове сразу же закружился хоровод вопросов.
– Ты… ты здесь один?
Она имела в виду, не сопровождает ли его кто-нибудь из прокуратуры, и Рогачев понял ее правильно.
– Один. Пока что один. – Его взгляд вдруг стал предельно жестоким, и он каким-то неестественным шепотом произнес: – Ты смогла бы подняться сейчас?
– Конечно. А что?
– Поговорить бы надо. Пока тебя следователь допрашивать не стал. В общем, здесь не место.
– Да, конечно… сейчас, – засуетилась Раиса Борисовна, спуская ноги с больничной койки. – Я мигом. Халат вот только наброшу.
Рогачев угрюмо кивнул и все так же негромко проговорил:
– На скамейке буду ждать, в саду.
